— Я, в самом деле, прошу у тебя прощения, парень Дэйви. И никто не смог бы сделать это любезнее меня.
— Все в порядке. Не стоит обращать внимания.
Когда Джед улыбнулся и вернул мне глиняное изображение, я заметил, что его рука дрожит, и почувствовал, во время одной из тех неописуемых вспышек, которые имеют сходство с пониманием, что он совсем не боится Сэма — лишь самого себя. Он спросил, может, чтобы просто поддержать разговор:
— Ты куда-то специально направлялся, парень Дэйви, когда мы наткнулись на тебя?
— Леваннон — вот куда я хочу идти.
— Ну… они там ничуть не лучше еретиков.
А Сэм спросил его:
— Ты когда-либо, черт возьми, был там?
— Конечно, и вовсе не горю желанием идти туда снова.
— Придется пересечь Леваннон, если вы с Вайлит собираетесь в Вэрмант, как сказали.
— Да, вздохнул Джед, — но только пересечь его.
Они все еще были взвинчены. Я сказал:
— Все, что я когда-либо слыхал о Леванноне, я знаю по рассказам.
— Есть места приличные, — признал Джед. — Но эти шарлатаны! Хватают тебя за рукав, склоняются к уху. Есть такое утверждение церкви, что если все верующие сектанты слезутся в Леваннон, то будет лучше для всех остальных, но я не уверен. Граммиты, франклиниты — вот что религиозная свобода принесла в Леваннон. Ничуть не лучше выгребной ямы атеизма.
Я признался:
— Никогда не слыхал рассказов о франклинитах.
— Нет? О, они откололись от неокатоликов в Коникате — неокатолики имеют там большое влияние, ты знаешь. Церковь, от которой они отделились, терпит их при условии, что те не собираются строить молельных домов и обзаводиться имуществом… я хочу сказать, что следует иметь религиозную свободу в разумных пределах, просто, чтобы она не приводила к ереси и прочему. Франклиниты — ну, я не знаю…
Сэм подхватил:
— Франклиниты доказывают, что они получили название от имени св. Франклина, не Бенджамина>[54], а проклятый золотой стандарт>[55] не был обернут вокруг него, когда его хоронили, а вокруг какого-то другого образованного святого с таким же именем. Мать моей жены знала все об этом, она была бы свидетельницей тех событий, пока тот человек не сдох. Один из них носил молнию в своем зонтике, я забыл, кто именно.
— То был Бенджамин, — сказал Джед, снова совсем дружелюбно. — Как бы то ни было, франклиниты устроили ужасное смятение в Коникате, такой позор — мятежи и тому подобное, наконец, стали вроде подвергаться гонениям и обратились к основной церкви, чтобы им позволили исход или что-то вроде этого, в Леваннон, что и было сделано, и там они находятся до сего дня. Все это ужасно.