Система (Саркисов) - страница 83
Поняв, что бить его не будут, парень осмелел и, постаравшись сконцентрировать взгляд на командире, продолжил:
– И еще есть огромная просьба. Ведущие актеры хотели бы поселиться на корабле, так сказать, для полного погружения в образ.
Словосочетание «огромная просьба» растопило лед.
– Ну, раз просьба, значит, поможем. Что ж мы, не понимаем? Мы тоже кино смотрим.
Уточнив нюансы, командир отправил гостей знакомиться с судном и вызвал помощника и доктора.
– В общем, так, завтра выходной, но он не для вас. Приедут артисты, встретить как положено, накормить, показать судно и разместить по каютам. Артисты будут известные, даже Джигарханян приедет, так что смотрите у меня, не дай Бог что не так и меня вызовут!
Он передал киношные требования помощнику. Доктор в недоумении спросил:
– А я-то зачем, они что, больные, что ли?
Посмотрев на доктора с безысходностью, командир терпеливо разъяснил:
– Самохина будет играть судового врача, и съемки будут проходить у тебя в амбулатории.
Помощник с пионерским задором заверил:
– Не волнуйтесь, товарищ командир, встретим так, что не забудут!
Командир кивнул помощнику:
– Надеюсь на вас, Морев.
Потом перевел взгляд на доктора и неуверенно произнес:
– И на вас, Качалов, тоже.
Неправы те, кто утверждает, что чувство юмора либо есть, либо его нет, и не существует хорошего, или плохого, или какого еще чувства юмора. Есть даже военно-морское чувство юмора. Так вот, Качалов с Моревым были наделены им сполна, и коварный план встречи артистов нарисовался сразу.
Джигарханян ассоциировался у них с фильмом «Место встречи изменить нельзя». Впервые они смотрели сериал в Польше, там он шел под названием «Где есть чарный кот?». Обсудив детали, они приступили к материально-техническому обеспечению мероприятия. Морев дал команду боцману принести две плащ-накидки и мегафон.
Экипаж готовил судно к съемкам, выполняя киношный перечень по пунктам.
Артистов ждали к обеду. Позвонил оперативный дежурный Гидрографии и сообщил, что гости будут через пятнадцать минут. Качалов и Морев стояли на юте и ждали, когда появится машина. Рядом в тени, прячась от августовского зноя, дрых Дылда, у него была сиеста.
Дылда был корабельным псом и по совместительству всеобщим любимцем. Из маленького щенка на корабельных харчах он вырос в здорового бестолкового кобеля. На вид он был грозный, но укусить не мог, а вот зализать до смерти – это да.
Привлечь Дылду к встрече было решено в последний момент.
К трапу подъехала «волга» с надписью «киносъемочная». У трапа их встречал Морев в черной форменной плащ-накидке с мегафоном в руке, чуть сзади стоял Качалов в плащ-накидке и с Дылдой на поводке.