— Есть у меня человек двадцать разбойников. Что на постоялом дворе промышляли. Знаешь?
— Как не знать, — еще больше расстроился мужичок. — Такой позор перед всем родом! Разбойники в твоем лесу живут, и лиха не знают. Стыдно кому на глаза показаться. Я ведь знаешь какой…
— О себе в другой раз расскажешь, мне сестрицу пропавшую искать надобно. А вот в следующий раз зайду, все толком и объяснишь. — Лешие народ такой язык почесать завсегда любят. Дня не хватит, чтобы все про родню выслушать.
— Хорошо-хорошо, только ты взаправду снять сможешь?
— Уже сняла, — вздохнув, сказала.
Не дело это когда ведьма без стихий, а леший без леса. Как бы мама не серчала, а так надолго наказывать нельзя было. Потому во время разговора не только продукты раскладывала, но и нити силы распутывала.
Грибочек удивленно задрал шапку, словно к чему-то прислушиваясь, улыбнулся и обернулся красным молодцем. Не высоким, плотно сбитым с курчавой темной бородой.
— Как я тебе?
— Красавец.
— За спасение свое от баб деревенских, да позора вселенского век должником твоим буду, — поклонился мне в пояс леший. — Что за услуга тебе надобна была?
— Я про татей не зря спрашивала, — отвечала, да под разговор кусочек сыра утащила. — Поймали мы их, только делать чего теперь не знаем. У тебя в хозяйстве торфяники, али руда, какая полезная есть?
— Имеется.
— Может, отправишь их на добычу? Пусть пользу приносят. А если в окрестных деревнях кому подсобить надо, так тоже пущай от работы не отлынивают. Как думаешь, справишься?
Ухмыльнулся хозяин леса, да свистнул по-особенному. Тут же стали сбегаться к нам звери от малышек-мышек до толстеньких, в эту пору, медведей.
— Показывай, где разбойники, сейчас управу на них найдем.
Уважительно взглянула на такое войско и обратно к постоялому двору пошла.
— Посоветовалась? — выскочила навстречу Забава, — Ой, мамочки, — попятилась назад при виде Топтыгиного семейства.
Мишки по указке лешего взваливали связанных словно хворост татей да на волков взваливали, а те в свой черед увозили их, не ведомые дали. Сами же разбойники, даже кажись и дышать перестали. Перевоспитает их хозяин леса. Точно!
На прощание, когда за последним волком уж и следа не осталось, сказал мне мужичок:
— Ты, Глашка, девка хорошая, потому совет тебе дам. Не бегай от своего счастья, все равно догонит.
И не дав мне даже словечка сказать, как был возле ворот, так и пропал.
— Спасибо, — вдогонку ему прошептала. На вопросы не ответит, а слово благодарное всяко услышит.
И потянулась дорога.
Близкая, дальняя — только путеводная ниточка знает, но она не расскажет.