Сегодняшняя ночь стала худшей в моей жизни.
Губы Дженсена скользнули по моему лбу.
– Все собрались внизу.
Была глубокая ночь – скорее, даже раннее утро, – и при обычных обстоятельствах мама спала бы крепким сном, но сегодня вряд ли кто смог бы уснуть. Поднялся ветер, и ветки дерева под окном трещали, как сухие кости.
– Гэвин нарисовался, – продолжил он, поглаживая меня по спине. – Хейди тоже здесь. Твоя мама приготовила горячий шоколад.
Я отшатнулась, когда очередная вспышка молнии разорвала небо.
– Она ведь проснется, правда?
– Да. – В его голосе звучала убежденность. Он поцеловал меня в лоб. – Она обязательно проснется.
Кома. Такой вердикт вынесли врачи. Линдс вдохнула слишком много угарного газа, и мозг отключился. Родители неотлучно находились рядом с ней, и, поскольку ее поместили в реанимацию, никого, кроме семьи, в палату не пускали.
– Я до сих пор не могу поверить. Он был в том доме. Он был в ванной, когда я… – Мой голос дрогнул. Если бы я продолжила, меня бы стошнило.
Дженсен осторожно обхватил ладонями мои щеки и поцеловал меня в лоб.
– Как же меня это бесит! – после долгого молчания воскликнул он. – Бесит, что ты по-прежнему в опасности. Да-да, в опасности. И давай не будем делать вид, что это не так. – В его голосе зазвучали резкие нотки. – Вот уже два раза, как он… почти достал тебя.
Это он верно заметил. И я больше не видела смысла притворяться или полагаться на статистику. Второй раз… это чудовище пришло за мной.
Я глубоко вздохнула.
– Пойдем к ним? Пора?
Дженсен кивнул, и я шагнула к двери, но он поймал меня за руку, останавливая.
– Как ты?
Слабая улыбка тронула мои губы.
– Еще чуть-чуть болит. Но все пройдет.
– Я не то имею в виду.
Кто бы сомневался. Жалкое подобие улыбки исчезло с моего лица.
– Если честно, я не знаю, что думать или чувствовать. А что я должна чувствовать?
– Страх? Смятение? – Его рука скользнула к моему локтю. – Злость?
– Я чувствую все сразу. – Те же самые чувства я испытывала и после гибели Пенна, только в тот раз к ним примешивалось и огромное сознание вины.
Дженсен вгляделся в мое лицо и снова кивнул. Взявшись за руки, мы спустились вниз. Мама – в столовой, которой мы редко пользовались – говорила по телефону с моим отцом. Судя по обрывкам фраз, разговор шел жесткий, и, когда я прошла мимо, она отвернулась, понизив голос.
В гостиной, на диване, сидели Гэвин и Хейди. Они встрепенулись, как только мы вошли, и Гэвин уперся взглядом в наши сцепленные руки. Я хотела высвободиться, но Дженсен держал меня крепко.
Он плюхнулся в кресло-качалку и усадил меня к себе на колени. Потом схватил чашку с нетронутым какао и передал мне.