Пахуч твой древнерусский, как укроп,
А мой венок, – как лавр древнелатынский
Ты был упрям и был сожжен как столб
Но, вкопанный по вспухшие мениски,
Москве грозишь двумя перстами, чтоб
Твой страшный голос слышали редиски
В бульварных грядках, и взмывает столп
Отмщения, как перст Александрийский,
Как пламени колышимый рулон
Над улицей, где злобствует Астарта
В тесрали рыбы пляшут. Моське слон
Справляет течку. Клятву Гиппократа
Дал Герострат, и люба доброта
В щах свежего капустного листа.