Бульварный роман. Исповедь алкоголика (Ладогин) - страница 48

На первую страницу
Часы спешили, и луна на страже
Глядела в море стекол. Был картав
Собачий лай, вещавший о пропаже
Всей жизни. И явлении кота
Чьей дерзкий променад лажовей лажи.
Не правда ль я на Бродского похож.
Тогда ты, Оля, видимо, Мария
Mrs Stewart-Ivanova.  – все ты врешь —
Ты скажешь, губки выпятив смешные,
Вру, Оля, я не тот – и ты не та.
И называли, Оля, лимита.

М(IV)

И называли, Оля, лимита.
Отцов прославленных известным ходом
Истории надменные потомки, м-да
И улыбнулся шанс им стать народом
Господ рабам, чья участь – нищета.
От русских не спастись своим исходом,
И власть опричнины, и дым костра
Куда теперь? Уходим дымоходом.
На посошок прости их, Протопоп,
Дай скорбной прозы слопать этим рожам,
Пахуч твой древнерусский, как укроп,
В щах свежего капустного листа
Истории России. Подытожим:
А жил я не за пазухой Христа.

1(V)

А жил я не за пазухой Христа.
Ты уж поверь, подружка, блин… Заплаты
На рубище – вот – слава, ну, туфта,
Вот, Ольга, рассужденья Герострата,
А жил я, точно злющая звезда
Вдруг озарила луг, где брат на брата
У времени в кишечнике киста
Тут сделалась, и стало темновато
Я точно ненавидящий пилот
Смерть разминая, словно сигаретку
Смерть дожевав как с сыром бутерброд
Хочу, как перед сном, нажать гашетку.
Резня стоит в округе Вифлеемской
Оля, не червь я в яблоке едемском.

2(V)

Оля, не червь я в яблоке едемском.
И не сестра Иродиада мне
Ее, пока смеющуюся дерзко,
Согреют от тоски ее в огне
Те ангелы, что почернели резко
Как негатив, как орк, в неверном сне,
Как колбасы вчерашняя нарезка
От мух на улице, при жарком дне
Я не хочу, чтоб грех был безнаказан,
Я не хочу наказывать греха,
И я не мудр, мне нет еще полета —
Что ж, из себя мне сделать старика,
Чтоб не колоть вам руки дикобразом? —
В горах не пас я триста лет гурта.

3(V)

В горах не пас я триста лет гурта.
Не попадался мне кавказский пленник
На роль раба, героя ли, шута,
На лбу которого наклеен ценник
Асоциальность для меня пуста
Ее проглотит как хохол вареник
Жерло времен, лилитова пизда,
Террор ей парит зад, как в бане веник,
Ей раздражает сексуальный пыл
Война – апофеоз ее гордыни,
Ей дорог репортер с билетом членским
Синедриона, что царит доныне
Григорий жить меня не научил
Пчел не водил на хуторке под N-ckom.

4(V)

Пчел не водил на хуторке под N-ckom
И крокодилов в Ниле, и людей
В шатрах Нью-Йорка, в юртах под Смоленском,
Как должен правоверный иудей.
Прозрачнокрылых зебр желта подвеска
Сочащаяся медом меж грудей
«Наша невестка все ить, Катька, трескат,
Мед и тот жрет» нет царственней блядей.
Куда до ней Стюартихе мосластой
Да Анке мушкетерской, к чьим ногам,
Плюгавый лорд свалился Букингам
Следующая страница