Посреди этого месяца в изгнании, Мэнди обрела упертость и теперь противостояла всем и каждому. Даже Вику, что Эдриан счел очень милым. Мэнди боялась, но всегда находила в себе внутренний стержень, который помогал ей задирать подбородок и возражать любому контролю над ней.
И именно эта крошечная черта с подбородком предрешила судьбу. Эдриан захотел ее, по его телу пронесся разряд страсти и собственничества, да такой силы, что Эдриану пришлось стиснуть челюсть, чтобы управлять собой.
Внешне он ничего не показал, но внутри был бурлящим потоком жажды. Его тигр видел Мэнди, тигрицу на его территории, невостребованную и одинокую, и захотел ее для себя.
А человек наслаждался тем, что, даже дрожа от страха, Мэнди находила в себе смелость, когда вздергивала свой крошечный подбородок.
Так что он решил вступиться и предложить обучить Мэнди. Что предоставило ему возможность проводить время с ней наедине. Время, в которое он покажет, что, в конце концов, не так уж плохо быть тигром. Согласно протестам Мэнди, Джонни не дал ей выбора в этом вопросе. Теперь ее вообще лишили права выбора — она не могла вернуться к своей прежней жизни, как только ее превратили в тигра — и Эдриан решил показать, что пара тигра — не самая ужасная участь.
Потому что она наверняка будет его. Его тигр никогда не желал спариваться, но сейчас, когда Эдриан принял решение, ему приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не поддаться инстинктам, кричащим поставить метку на шее Мэнди. Заявить на нее права, обозначить, что она его.
Хотя, Эдриан не очень хорошо знал, как ухаживать за девушками. Но помешать Вику придушить Мэнди уже хорошо. Хотя Вик и не стал бы ее убивать.
Его брат больше бахвалился… но его пара была беременна и все защитные функции Вика находились в перегрузке. Лучше всего разрулить эту ситуацию — сделать Мэнди своей парой до того, как еще кому-то придет в голову такая идея.
Припарковавшись у ресторана, Эдриан посмотрел на Мэнди.
— Ты в курсе, что в общественных местах нельзя говорить о клане?
Она так мило и упрямо стиснула зубки и посмотрела на него.
— Я не дура. И не голодна.
У нее заурчало в желудке, да так, что они оба услышали. Мэнди покраснела, а Эдриан выгнул бровь.
— Ох, лучше молчи, — отрезала она и выскочила из машины.
Спрятав ухмылку, Эдриан пошел следом
Мэнди молчала, пока они садились, но Эдриан видел, что она раздражена. Она немного резко двигалась, а обычно сладкий аромат, сейчас был немного едок для обоняния, а еще Мэнди стряхнула салфетку, прежде чем положить ее на колени.
— Почему мы здесь? — спросила она. — Я думала, никто не хотел, чтобы я появлялась на публике, пока не «справлюсь»? — Она пальцами в воздухе изобразила кавычки. — Помнишь, что сказал псих-альфа?