— Не спится, Андрей?
— Не до сна, — ответил капитан Ротгольц, убирая в планшет свои записи.
— Когда операция?
— Завтра. Малин сейчас проводит рекогносцировку. Там, рядом с объектом.
— Да… кто бы мог подумать, что он выберет этот участок.
— Ему виднее. К тому же Джавахишвили, Жуков и сапер Джананбеков — в его группе.
— Ну да, для них это уже в какой-то мере проторенная дорожка.
— Не скажи. Поперек этой дорожки немцы сделали огромный завал из деревьев, на телефонном кабеле развесили банки, склянки, железки, чтобы звенели. Одним словом, укрепились — будь здоров!
Майор Филатов, неторопливо постучав папиросой о портсигар, прикурил, вывернув фитиль керосиновой лампы.
— Вообще-то не глупо сделано, — сказал он, глубоко затянувшись дымом. — Завал завалом, но они ведь и расчистили себе сектор обстрела…
— То-то и оно. И все-таки Малин прав: в лесу гораздо больше шансов подобраться к объекту и, что еще важнее, — деревья облегчают отход, во время которого мы всегда несем основные потери.
Малин и Джавахишвили в это время, слившись с широким основанием кряжистой сосны, вслушивались в ночную темноту. Саперы Джананбеков и Дворников отошли вперед — к чернеющему силуэту горы поваленных деревьев, перечеркнувшей освещенную луной поляну.
— Настоящий залом, — шепнул Малин. — Как при лесосплаве на сибирских реках.
— Блестит, — показал Джавахишвили в сторону поляны. Деревья, от которых начинался завал, были опутаны гирляндами сверкающих при лунном свете консервных банок.
— Хреново дело, — согласился Малин. — Но хуже всего, конечно, мины. Молодец Джананбеков, и как он их усек в этой куче?..
Из орешника, наполовину вырубленного немцами, вынырнул ефрейтор Дворников.
— У правого края обезвредили несколько штук, — тихонько сообщил он. — Вроде бы мин немного, но непривычно обрабатывать такую бодягу, нет опыта, командир.
— Понимаю, — кивнул Малин, — но выхода больше нет.
Малин задумался на минуту, провожая взглядом уползающую за лохматое бурое облако луну.
— Вот что, — сказал он, положив руку на плечо Джавахишвили, — надо проверить эту систему, надо рискнуть, — завтра будет поздно.
Когда луна вышла из облаков, они втроем были по ту сторону завала. Джананбеков, отыскав еще несколько мин, обезвреживая их, остался на месте.
Хоронясь за толстыми, изуродованными многочисленными пулями и осколками комлями деревьев, разведчики старались рассмотреть поляну. До окопов противника было не более ста метров.
Джавахишвили, замерев, до рези в глазах смотрел на знакомое, казалось бы, уже место и не мог узнать его: все окопы (насколько можно было разглядеть их) теперь были соединены ходами сообщения, терявшимися в лесу.