Александр Дмитриевич вспомнил старичка на станции и попросил стакан саперави.
— Вот как раз полбутылки, что переливать-то, мараться.
Он кивнул и, прихватив тарелку с едой и бутылку, направился к свободному столику у стены. Но там хозяйничала полная, под стать буфетчице, официантка. Она ловко извлекала из-под стола пустые бутылки и по ранжиру расставляла их на полу вдоль плинтуса.
— Убрано здесь… — не глядя на него, пробурчала она. — Садитесь вон к посетителю, не все ли равно.
Александр Дмитриевич, пожав плечами, подчинился. Подсев к дремавшему за крайним столом мужчине, принялся за еду. Выпил без аппетита с полстакана тепловатого терпкого вина, задумался. Вокруг фарфорового фонарика у стола суетились ночные бабочки, свет, падающий на скатерть, заставленную посудой, подрагивал.
— Друг, плесни малость, а…
Александр Дмитриевич, очнувшись от мыслей, увидел протянутую из-за пустых пивных бутылок руку с граненым стаканом и, не раздумывая, подвинул свою бутылку навстречу руке.
Мужчина оживился, шумно, с бульканьем, налил себе в стакан и протянул было бутылку назад. Александр Дмитриевич покачал головой.
— Спасибо, сынок…
«Да, пожалуй, ему за шестьдесят, — подумал Александр Дмитриевич, вглядевшись в лицо соседа. — Так что насчет «сынка» сойдет…» Лицо мужчины было в морщинах, поперек левой скулы глубокий шрам. Он жадно отпил, а точнее, отлил из стакана в рот вина и улыбнулся. Взгляды их встретились.
— Давно здесь сидите? — чтобы подавить неловкость, спросил Александр Дмитриевич.
— Здесь-то?! Дак… почитай, десятый год. — Глаза мужчины странно дернулись, взгляд метнулся в сторону.
— Как это?
— А так… — не сразу ответил он. — С дружком сидели за этим же столиком. Водочки заказали, закуску. Выбежал он на минуту по делу и не вернулся. С тех пор и жду, десятый годок пошел.
— Понятно… — Александр Дмитриевич поднялся, машинально кивнул мужичку и направился к двери.
Перрон был пустынным. Он присел на скамейку, закурил. Подошла буфетчица, поставила на край скамьи грузную сумку, взглянула на часы.
— Через пятнадцать минут только будет… — вздохнула она.
— Веселые у вас посетители, — вспомнив мужичка, улыбнулся Александр Дмитриевич.
— Да, разные… — махнула рукой женщина. — А-а, вы про дядю Васю? Ну, тут другое дело…
— Про какого дядю Васю?
— Что сидел-то с вами.
Александр Дмитриевич пожал плечами.
— Тут другое дело, — повторила женщина и, подвинув сумку, опустилась на скамью. — Человек он заслуженный, орденов одних не счесть на груди, на День Победы, правда, он их надевает только…
— Что-то он про дружка говорил странное.