Тарик отпустил Зораю в облака и прислонился спиной к кормушке.
– Расскажи мне, что тебя так волнует, – мягким голосом настаивал Омар.
– Я… мне нужно забрать Шази оттуда. Подальше от этого места. Подальше от этого монстра.
– Ты беспокоишься о ее безопасности, – медленно кивнул Омар. – Тогда почему вернулся? – Беспокойство мужчины затмило его прямоту.
Тарик съежился, не в состоянии ответить.
– Не мог бы ты рассказать мне, что произошло, друг мой?
Тарик наблюдал, как сгущаются сумерки на горизонте. След солнечного тепла задержался вдоль его края, исчезая в голубизне, которая постепенно превращалась в черноту.
– Я подозревал, что он может заботиться о ней. В конце концов, он оставил ей жизнь, тогда как много других… – Тарик задумался, и его серебристые глаза стали отстраненными. – Но я не ожидал этого.
Омар почесал бороду.
– Ясно.
– Что? Что вам ясно? – Тарик повернулся к шейху бедуинов.
– Ты думаешь, будто молодой халиф… – Омар положил узловатую руку Тарику на плечо, – влюбился в твою Шарзад.
Юноша уставился на грубую ткань рукава Омара.
– И что заставило тебя поверить в это? – продолжил бедуин столь же ласковым тоном.
– То… то, как он смотрит на нее, – прошептал Тарик. – Это единственное, в чем я даже начал его понимать.
Омар сжал плечо юноши.
– Возможно… это к лучшему. Я слышал, у молодого халифа была жизнь, полная потерь. Если Шарзад сможет…
– Я не оставлю Шази в руках сумасшедшего убийцы!
Омар напряженно моргнул. Тяжелые складки его век многозначительно поднимались и опускались.
– Тарик, зачем ты это делаешь? Зачем лезешь в эту битву?
– Потому что я люблю Шарзад, – без колебаний ответил Тарик.
– Но… почему ты ее любишь?
– Какой странный вопрос…
– Это не странный вопрос, а очень простой. Сложность лежит в ответе на него. Почему ты ее любишь?
– Потому что, – Тарик почесал затылок, – все мои самые дорогие воспоминания связаны с Шази. Я страдал рядом с ней. И… мы вместе смеялись без причины.
Рука Омара упала с плеча Тарика.
– Общее прошлое не дает права на общее будущее, друг мой.
– Как я мог надеяться, что вы поймете? – сказал Тарик. – Никто никогда не пытался забрать у вас Аишу. Никто…
– Мне не нужно терять жену, чтобы осознать значение потери, Тарик. Ребенок со сломанной игрушкой понимает такие вещи.
Злость закипала в груди у Тарика.
– Вы сравниваете мои мучения со страданиями ребенка?
Омар покачал головой, озадаченно улыбаясь.
– Потеря – это потеря. И урок всегда будет одинаковым.
– Я не в настроении для нравоучений.
– Так же, как и я, – рассмеялся Омар. – Поэтому лучше расскажу тебе историю.