– Другие выбивали доски в полу или со стен, – сказал мальчик.
– Пока шел поезд? – спросил я, но мальчик удостоил меня таким взглядом, что я заткнулся.
– Неужели в поездах нет надсмотрщиков? – спросил Корчак.
– Есть там надсмотрщики, – сказал мальчик. – Кого-то из беглецов подстреливают, кого-то – нет.
Кажется, Корчак не удивился ничему из сказанного.
– И ты – член этой боевой организации? – спросил он.
Мальчик сказал, что они пришли по двум причинам, и первая причина – помочь Корчаку бежать.
Польское подполье постоянно предлагало организовать ему побег, сказал Корчак, но он неизменно отвечал отказом, разве что они возьмут всех.
– Вы им нужны, потому что вы – единственный, кого они принимают за поляка, – сказал мальчик. – Но мы-то хотим вас вывести не только потому, что вы – знаменитый доктор Корчак. Мы хотим, чтобы вы бросили клич обо всем, что здесь происходит.
– С чего бы люди стали меня слушать? – спросил Корчак.
Мальчик не ответил.
– Скажи ему, – обратился ко мне он.
– Сказать что? – спросил Корчак.
И все трое посмотрели на меня.
– Еще они здесь потому, что им нужно, чтобы я им помог, – сказал я ему. – Я сказал, что если им нужна моя помощь, они должны сделать это для меня.
– Что для тебя сделать? – спросил Корчак. Он сделал такое удивленное и разочарованное выражение лица, что мне пришлось отвернуться.
– Вытащить вас отсюда, – сказал Борис. Он сказал, что немцы командовали переселением из своего управления на Желязной. Он сказал, что Лейкин был там главным ответственным из евреев и что я работал информатором на него и на гестапо. А это значило, что я мог попасть внутрь. И поскольку я мог попасть внутрь, я мог помочь им напасть на управление, когда придет время.
– Вы хотите, чтобы он вам помог напасть на управление? – спросил Корчак.
– Цена, которую он потребовал, – вытащить вас отсюда, – сказал второй мальчик.
– И когда вы обо всем об этом сговорились? – поинтересовался у меня Корчак.
– Они пришли в приют вчера, – сказал я ему. – Я разговаривал с ними на крыльце.
– И когда ты намереваешься этим заняться? – спросил он меня голосом, который использовал, когда обращался к немцам.
– Он должен будет пойти с нами сейчас, – сказал Борис.
– Я ничего не буду делать, пока его не вывезут из гетто, – сказал я им.
– У вас есть пистолеты? Есть у вас бомбы? – спросил Корчак.
– Мы достанем пистолеты. И бомбы тоже достанем, – сказал Борис.
– Где вы их достанете? – спросил Корчак.
Наконец, Борис сказал, что по его плану следующей ночью к четырем утра я должен буду отвести Корчака к стене в конце Прожной улицы, и там будет стоять лестница, и кто-то встретит его на той стороне, чтобы вывезти из города.