Дожидаясь Россиньоля, он разглядывал картины, которых было немного. Судя по всему, хозяин дома предпочитал вышедших из моды итальянских мастеров – Кардуччи, Джентилески и тому подобное. Кроме того, здесь был большой портрет его величества. На нем Людовик был изображен в образе полководца на коне во время завоевания Маастрихта. Над головой короля парил ангел, намереваясь водрузить ему на голову лавровый венок. Полиньяк прошел дальше и остановился перед портретом не известного ему мужчины. У изображенного на нем человека был такой же нос картошкой, как и у хозяина этого дома.
Он услышал шаги. Навстречу ему вышел Россиньоль и протянул руку для рукопожатия.
– Спасибо, что смогли приехать, капитан. Я понимаю, что Париж нравится вам больше, однако же моя работа – наша работа – в значительной степени продвинулась благодаря этим документам из Смирны, и мне очень не хотелось прерывать ее.
– Ничего страшного, месье. – Полиньяк указал на висевшую на стене картину. – Это ваш отец?
Россиньоль кивнул. Антуан Россиньоль был первым криптологом его величества, служил еще Людовику XIII, точнее кардиналу Ришелье.
– Да. Упокой, Господи, его душу. Думаю, этот шифр ему понравился бы. Идемте же, я покажу вам, сколько мы сумели расшифровать.
И Полиньяк с Россиньолем прошли через роскошно обставленную столовую с зеркальными стенами в зал, где, по всей видимости, раньше давали балы. Сейчас там стояли столы, короткие концы которых были сдвинуты друг к другу, образуя рабочее пространство, занимавшее почти всю длину комнаты. За столами сидело около дюжины молодых людей. На первый взгляд можно было решить, что в зале находится мануфактура.
– Здесь просматривают поступающую почту. Что кажется важным моим людям, осторожно открывается, копируется и снова запечатывается. Времени у нас немного.
– Потому что информация может оказаться срочной?
– В том числе. Но самое главное, что ни одно письмо не должно задерживаться в кабинете дольше чем на три часа. Фактически Жувизи находится по пути следования почтовой кареты. Тем не менее мы не можем тратить слишком много времени на это, поскольку многие корреспонденты совершенно точно знают, каким путем отправляется письмо и сколько времени требуется для того, чтобы достичь определенной цели. Более продолжительные задержки могут вызвать подозрения, – он мягко улыбнулся. – А мы этого не хотим.
Они прошли между столами, на которых лежали горы писем, уложенных по какой-то специфической системе. Один из помощников Россиньоля занимался только тем, что осторожно открывал конверты. Другой сидел перед внушительной коллекцией печатей и воска всех возможных цветов и как раз собирался запечатать письмо.