– Может, не в том месте искали вдохновение? – предположил он.
Я мысленно поинтересовалась, найду ли я такое место здесь.
Дэн нашел поляну. Мы направились к нему; под ногами хрустели ветки. Он разложил одеяло, на котором все расселись в круг.
– Ну что ж, я всегда стараюсь поставить себе какую-то цель на время пленэра. Думаю, создать нечто достойное за время пребывания здесь – стоящая цель, как вы считаете?
Мы все закивали, пробормотав, что согласны.
– Так, и чем вы займетесь? Я бы хотел, чтоб вы нарисовали то, чего вы больше всего боитесь. В конце концов, этому и посвящен наш пленэр – нашим наибольшим страхам. Вы уже рассказали, почему вы здесь, но я хочу, чтобы вы изобразили то, что всегда избегали изображать, и то, какие чувства у вас это – что бы это ни было – вызывает. Слова вроде «злость», «гнев», «больное место», «боль» – самые подходящие ключевые слова, которые могут подсказать вам идею для рисунка, – он подмигнул нам. – Мне они помогали в прошлом, и не раз.
Он закончил речь, мы погрузились в молчание. Каждый пытался решить для себя, что он будет рисовать. Я уставилась на чистый лист. Всегда есть что-то немного пугающее и в то же время волнующее, когда смотришь на чистый лист. Потенциал для реализации множества возможностей, и вместе с тем беспокоящая перспектива того, что ты не сможешь в итоге ничего выдать.
Я боялась стольких вещей. Исследования того темного пространства, в котором жила после смерти Лукаса. Я испытала столько горя и в то же время злости от того, что его отняли у меня таким образом. Потеряв его, я потеряла саму себя.
Я боялась возвращаться в ту тьму.
Выяснение правды о Роберте снова наполнило меня злостью. Меня предали. Я чувствовала горечь из-за того, что, пережив однажды столько боли, мне пришлось снова справляться с ней. Я открыла ему свое разбитое сердце, позволила меня исцелять. У меня возникла искорка надежды, что я могу снова полюбить.
Теперь эта надежда кажется такой несбыточной.
Но она была.
Эти темные времена позади, и мне неохота когда-либо к ним возвращаться. Я записала ключевые слова, следуя совету Дэна. Он ходил между нами, глядя, как мы пишем, но я не замечала его. Я абстрагировалась от целого мира и заглянула в самую глубину своего сердца.
Страх, гнев, одиночество, предательство, неуверенность, тоска, скорбь.
Но я также заставила себя записать, что я чувствовала до признания Роберта и нашего отъезда из Толтинга.
Страсть, искра, тепло, надежда, счастье, свет.
Две крайности. Роберт и Лукас. Две половинки моего сердца. В моей голове сформировалась идея: а как бы выглядел рисунок моего сердца? Я больше не могла просто писать пейзажи. Я должна была написать что-то значимое, что-то настоящее.