– Он думает, что смеется, – заявила миссис Банти. – Он думает, что я не выстрелю.
Тут губы лорда Элсвика дернулись.
– Напротив, – сказал он. – Я не сомневаюсь, что выстрелите. Но если вы, сударыня, согласитесь пойти на компромисс, я пошлю за плотником и велю приделать на ведущую в мою комнату дверь несколько задвижек с вашей стороны. Как только вы их задвинете, мои дурные намерения леди Лавине будут не страшны.
Миссис Банти благосклонным жестом дала понять, что согласна, после чего отправилась заниматься своими делами: разбирать одежду Лавины.
– Прошу прощения, милорд, – растерянно промолвила Лавина, соображая, как защитить свою камеристку от гнева маркиза. – Миссис Банти привыкла оберегать меня от всего…
– Даже не думайте, – сказал он, прикрывая глаза ладонью, – извиняться за миссис Банти. Я бы ни за что на свете не упустил возможности познакомиться с ней.
– Но ее тон…
– Напомнил мне мою старую гувернантку. Я ее очень любил. А теперь простите, мне нужно пойти распорядиться насчет задвижек. Если миссис Банти вернется, а они еще не будут готовы, я начну опасаться за свою жизнь.
– Но вы еще не дали ей пистолет, – шутливо напомнила Лавина.
– Я не сомневаюсь, что у нее где-то свой припрятан.
И он ушел. Лавина проводила взглядом этого удивительного человека, новые грани личности которого все время открывались ей.
* * *
Когда граф пришел вести дочь к обеду, глаза его восторженно засияли.
– Ты восхитительно выглядишь, милая! – вскликнул он.
– Не правда ли? – подхватила миссис Банти, имевшая все основания гордиться своей работой.
Золото в отделке комнаты вдохновило ее нарядить свою любимицу в атласное платье золотистого оттенка, украшенное рюшем цвета лаванды. Поверх него она надела полуюбку из атласа того же цвета, а из-под золотого платья выглядывали оборки белой шелковой нижней юбки.
Сзади платье переходило в шлейф, расшитый фиолетовыми и золотыми анютиными глазками. На груди был низкий вырез. Не настолько низкий, чтобы показаться чересчур откровенным, но достаточно, чтобы открыть изящный бриллиантовый кулон. Лавандового цвета атласные туфельки и белые перчатки довершали наряд Лавины.
– И это целиком ваша заслуга, сударыня, – сказал граф, который всегда был очень вежлив с миссис Банти, потому что побаивался ее.
– Спасибо, милорд. – Камеристка милостиво приняла похвалу и занялась своими делами.
Граф отступил на шаг, чтобы рассмотреть дочь получше, и счастливо вздохнул.
– Ни одна леди с тобой не сравнится.
– Здесь не будет других леди, папа, – рассмеялась Лавина.
– Будет. Маркиз пригласил несколько гостей из числа своих соседей. Будут приходской священник и мэр с женами и еще, кажется, какие-то бедные родственники, которые живут на его землях.