– А вот шея Дэрроу рассчитана на нагрузку, которая на пятьдесят килограммов больше, – лениво хвастается Микки. – Его позвоночник способен выдержать растяжение до…
– Хватит, Микки! – устало просит Вирани. – Потом похвастаешься!
– Просто любуюсь плодами своих трудов, – подмигивает мне Микки.
Мой фиолетовый друг обожает подтрунивать над Вирани. С тех пор как он привлек ее к работе над своим проектом, бо́льшую часть времени они проводят вместе в его лаборатории, хотя желтая этому не очень-то рада.
– Ай! – верещит Севро, когда Вирани начинает разминать ему спину. – Вообще-то, я еще живой!
– Прости!
– Жалкий эльф! – говорю я.
– Вообще-то, я чуть шею не сломал! – возмущается Севро.
– Знаем, летали! По крайней мере, тебя никогда не хлестали кнутом!
– Да лучше б отхлестали! – ворчит он, пытаясь повернуть голову. – Все лучше, чем эта фигня!
– Да ладно! Меня же выпорол сам Пакс! – напоминаю ему я.
– Видел я запись, не надо мне рассказывать! Он бил вполсилы!
– Тебя когда-нибудь хлестали кнутом? Ты спину мою видел?
– А ты мой чертов глаз в училище видел? Шакал мне его ножом вырезал, а я не ныл, между прочим!
– А мне все тело на хрен раскромсали! – говорю я, и тут дверь с шипением открывается, входит Мустанг. – Причем два раза!
– Ну вот, так всегда! Сейчас опять будет хвастаться своими операциями по смене цвета! – бормочет Севро, размахивая руками. – Ах, я такой весь из себя особенный, мне мясо с костей сняли! И ДНК переделали!
– И часто они так? – спрашивает Вирани у Виргинии.
– Похоже на то, – вздыхает Мустанг. – Слушай, может, я дам тебе взятку, а ты зашьешь им рты, чтобы они наконец перестали ругаться?
– Кстати, интересная идея! – оживляется Микки.
– Как там золотой наш держится? – перебивает его Севро. – Заходила к нему? – спрашивает он у Виргинии.
– Счастлив, что не лишился языка, – отвечает она. – Ему зашивают грудь в лазарете. Еще есть пара внутренних кровоизлияний от удара, но жить будет.
– Ты все-таки зашла к нему? – удивляюсь я.
– Да, – задумчиво кивает она. – Он очень… очень тронут. Просил поблагодарить тебя, Севро. Он считает, что не заслужил такого.
– Это точно, мать его! – бурчит себе под нос Севро.
– Сефи говорит, что черные не тронут Кассия, – сообщаю всем я.
– Черные? – переспрашивает Мустанг, отвлекаясь от своих размышлений. – То есть не только валькирии, а все черные?
– Слушай, а я об этом и не подумал! – смеюсь я.
– Вы о чем? – недоумевает Севро.
– Видимо, она говорила от имени всех черных, а не только валькирий. Это не оговорка. До восстания племена были разобщены, – объясняю я. – Наверное, она воспользовалась этим, чтобы объединить племена под своим началом.