Я наградил стойку очередным пинком и вышел из шлюза. Плащ дёрнулся у моих ног.
Грохот ступенек сопровождал мои шаги. Пожарная лестница оказалась люком в стороне от лестницы настоящей, скрытая заглушкой в стене: заглушка послушно отползла в сторону перед моей Линзой, и моему взгляду предстала шахта, уходящая куда-то вглубь орбиталища. Вдоль стенок шахты шли рукоятки лестницы, исчезавшие вдали, и направляющие полозья для невесомости. Полозья были в очевидно нерабочем состоянии.
Я не знал, куда вела пожарная лестница. У Портовой Администрации, скорее всего, была автономная система борьбы за живучесть: вероятно, лестница вела именно туда. Но где именно находился центр борьбы за живучесть, я не знал.
Зато я знал, что пожарные лестницы оснащались датчиками использования — как и любые другие объекты, связанные с системами жизнеобеспечения. СЖО — слишком серьёзная вещь, чтобы оставлять её на откуп первой встречной-поперечной.
Датчик на этом конце пожарной лестницы работал исправно. Датчик также сообщал, что этой лестницей никто не пользовался в ближайшие три недели — именно так было датировано последнее использование (во время планового техосмотра). Датчик на противоположном конце лестницы сообщал то же самое.
Датчики. Могут ли датчики врать?
Уже отступив от лестницы, я начал было подниматься обратно, как вдруг остановился, развернулся и прошёл в зал диспетчерской. Лифт не подавал признаков жизни. Стол, оставленный Валленкуром — тоже.
Я поднял левую руку с зажатой в ладони Линзой и вызвал список камер. Выбрал первую из них и открыл запись.
Я с удивлением уставился сам на себя, стоящего посредине комнаты с дурацким выражением на лице. При перемотке назад появились сначала я, разговаривающий с Валленкуром, потом Валленкур, бегающий туда-сюда, потом просто спокойно сидящий за столом Валленкур… Я выключил запись.
Валленкур действительно не заметил ничего необычного. Камеры на первом этаже работали так, как и должны были.
* * *
Наверху была идиллия: измученный Валленкур (на парня было больно смотреть — похоже, у него выдалась тяжёлая ночь) и необычно бодрая Фудзисаки, возившаяся с консолью диспетчера. Экраны консоли отражались в её карих глазах. Ей пришлось перегнуться через кресло, но неудобная поза ей нисколько не мешала.
Труп в кресле не вызывал у неё беспокойства.
— Что-то интересное? — поинтересовался я, подходя ближе и заглядывая напарнице через плечо.
— Да так себе. — ответила Жюстина, не отрываясь от монитора. — В общем, отсюда есть доступ в остальную сеть Администрации. Вот, смотри. — она движением руки вызвала какое-то окно с внутренним адресом, покрутила и свернула обратно. Я многозначительно кивнул. — Но камеры при этом не работают. За два часа до там всё нормально, но после…