Больше всего ей нравилось писать размытые натюрморты, составленные, например, из использованных банок из-под пива, смятых целлофановых пакетов или пустых бутылок различной формы.
— Единственное, что ты еще не изобразила на своих картинах, это использованные презервативы, — подшучивал над ней муж, на что она невозмутимо отвечала:
— Не люблю работать на злобу дня… Или ты хочешь, чтобы я влилась в ряды борющихся против СПИДа?
Мишелю с такими «мировыми предками» было легко жить в большой дружбе. Он почти ничего от них не скрывал, особенно от мамы. Худенькая, с такими же, как у Мишеля, темными вьющимися волосами, она выглядела почти как его ровесница.
Сегодня Мишель решил, что пришло время рассказать ей об Ольге. Он уже упоминал в разговоре о своей новой знакомой — русской студентке. И даже показал слайд, где Ольга прижимает к груди букет колокольчиков.
— Удивительное лицо, — сказала тогда мама. — У французских женщин не бывает таких тонких правильных черт. Она была бы похожа на какую-нибудь православную Богоматерь… если бы не этот жгучий взгляд.
Мишель доскакал до замка — готического, темного, с остроконечными башенками и густо зарешеченными арочными окнами. Там он развернулся, и Трубадур понес его обратно к перелеску, за которым начинались поля виноградников, а оттуда было уже совсем близко до их особняка.
Дома он принял душ, переоделся в свежую футболку, натянул шорты и спустился на первый этаж. Мама уже устроилась на кухне, чтобы позавтракать (как принято у французов, они завтракали два раза). Отец после первого завтрака уехал читать лекции, и теперь Мишель мог спокойно, без вечных отцовских шуточек и шпилек, поговорить с мамой. Он любил эти неторопливые разговоры за утренней едой и только сейчас, на каникулах, мог позволить себе такую роскошь — сидеть с утра, развалившись, на кухне и беседовать с мамой. Кухня была просторная и разделенная на две части плотной соломенной циновкой, увешанной всякими художественными изысками: декоративными снопиками из льна, гроздьями лука и чеснока, красиво засохшими плетьми хмеля… В одной части располагалась плита и прилегающие к ней длинные кухонные столы, микроволновая печь, две раковины, два больших холодильника, деревянные шкафы с посудой, а также полки, уставленные разной медной утварью. Все было начищено до блеска. Уборщица, которая приходила в их дом два раза в неделю, была женщиной старательной. Другая часть кухни представляла собой столовую. Вокруг большого овального стола орехового дерева стояли такие же ореховые стулья. С помощью сервировочного столика на колесиках готовые блюда переправлялись в столовую, а иногда и в гостиную. Сегодня мама приготовила японский омлет с зеленым луком и поджарила хрустящие тосты. Кроме того, на стол была подана ветчина, сыр и фрукты. После свежего воздуха Мишель с удовольствием набросился на еду. Мама отправилась за циновку варить кофе. Она делала настоящий восточный кофе, разогревая его в специальном ящике с раскаленным песком. Когда она внесла две дымящиеся китайские чашки с кофе, Мишель уже закончил завтрак.