Эльф замер — в паре шагов от нас — и я его понимала: сама оторопела.
Помолвка между Морти и Эсфориэлем? Серьёзно?
С чего вдруг Лод об этом…
— Неужели это настолько очевидно? — не оборачиваясь, ровно спросил Эсфориэль.
…хотя да, о чём это я.
Лод ведь ничего не делает без причины.
— Нет. Но вы знаете, что я неплохо просчитываю тех, с кем имею дело, — голос колдуна был мягким. — Я знаю, что заставляло вас скрывать свои чувства, однако теперь она свободна.
— Она не свободна. Она обручена.
— По расчёту. А Лундвинэл из дома Рауфгата не ровня Эсфориэлю из рода Бьортреас. Я говорил об этом с Альей… его останавливает обещание матери и чувства Морти, но он признал, что это был бы хороший ход.
— Ты говорил с ним, не спросив ни меня, ни её? — Эсфор тихо, очень тихо рассмеялся. — Верен себе, Лод.
— Если я знаю, что так действительно будет лучше, мне нет нужды спрашивать.
Эльф долго стоял неподвижно. Его длинные волосы, гармонируя с мерцающей парчой одежд, отблескивали бледным золотом даже во тьме.
— Нет, — сказал он наконец. — Ей не нужен старик, который навлекает проклятье на всех, кого любит.
Не оглядываясь, стремительно прошествовал вперёд, во тьму ночной аллеи. «Старик»… прекрасное, вечно юное Дитя Солнца, казавшееся младше Лода.
Трёхсотлетнее.
А ведь в сравнении с Морти — правда старик.
— Эсфориэль… и Морти? — когда эльф скрылся из виду, только и смогла вымолвить я.
— Неужели тебя это удивляет? Учитывая его историю?
Я промолчала: сейчас это и правда вдруг показалось мне совершенно логичным. Как и то, что из этих двоих вышел бы хороший союз — ведь, пожалуй, только такой, как Эсфориэль, и достоин такой, как Морти. Несчастный Эсфориэль, потерявший слишком многое. Эсфориэль, два раза обманувшийся в любимых братьях.
Два раза вынужденный убить тех, кого любит, собственной рукой.
— Они были бы чудесной парой. Залечили душевные раны друг друга… пожалуй, только им двоим и под силу это сделать. — В словах Лода послышалась печаль. — Жаль, что Морти никак не разглядит его чувств. А если и разглядела, не придаёт этому никакого значения.
— Это же Морти, — пробормотала я.
Что ж… будем надеяться, воля царственного брата и общее благо двух народов всё же перевесят в её глазах обязательства перед женихом, о котором она не просила.
О её собственном счастье говорить бессмысленно. Это для Морти всегда было на последнем месте.
— Но если она и Эсфориэль… то Лу…
— Из подобных ситуаций не бывает безболезненных выходов. Кто-то в любом случае останется со своей болью, и если выбирать, кто именно, я выбираю Лу. Он молод, умён и хорош собой, он ещё найдёт себе ту, что полюбит не меньше Морти. Ту, что станет его женой по любви. — Лод, отстранившись, распахнул полы мантии; обнял меня за плечи, укутывая в плотный нагретый шёлк. — Вернёмся? Здесь всё же довольно холодно.