Коллекция росла, ей было тесно в стенах квартиры. Яков Евсеевич составил несколько передвижных выставок из материала коллекции. Всего он сделал их за свою жизнь более тридцати. Они экспонировались не только в Москве и Ленинграде, но и в других городах Советского Союза. Известные искусствоведы писали статьи, предваряющие его выставки. Из расположенного поблизости Дома учёных регулярно приходили экскурсии. И Рубинштейн с удовольствием водил их по квартире, рассказывая о коллекции и об отдельных вещах. Тут звучали имена, о которых пресса молчала.
В Советском Союзе игнорировались не только имена модернистского, авангардного искусства, но и само коллекционирование. Власть смотрела на собирателей, как на спекулянтов. Обмен, купля-продажа картин и произведений прикладного искусства считались незаконной деятельностью. Имя Рубинштейна в этом противостоянии коллекционеров и власти останется в истории и потому, что ему удалось не допустить инвентаризацию частных коллекций, хотя такое решение приняло КГБ в начале 80-х годов. Если бы эта инвентаризация совершилась, то это положило бы конец всякому собирательству, а точнее, спасению и сохранению художественного наследия, которое считалось в то время вовсе не нужным стране. Остановить же инвентаризацию удалось, благодаря дружеским отношениям Якова Евсеевича с номенклатурой, интересовавшейся искусством, в частности, с членом ЦК В.С.Семёновым, закончившим карьеру послом в Бонне. Рубинштейн напрямую обратился к Семёнову и убедил его в нецелесообразности планируемой инвентаризации. Семёнов сначала затормозил, а затем погасил эту инициативу.
Судьба же собрания Рубинштейна печальна. После смерти Якова Евсеевича она была разделена между сыном от первого брака и вдовой. Через 10 месяцев после раздела сын скончался и его половина собрания, в свою очередь, была разделена между четырьмя наследниками. Участь большей части этой коллекции, констатирует Никита Дмитриевич, неизвестна. Тема эта для князя всегда была актуальной. Он с сожалением отмечал в своих интервью, что детей у него нет. Значит, он своевременно должен подумать, как сохранить коллекцию. Многолетние его хлопоты на этот счёт увенчались успехом, о чём речь пойдёт в специальной главе. В своих воспоминаниях Лобанов справедливо подмечает, что среди московских коллекционеров Я.Е.Рубинштейн выделялся редкостным умением делиться своими открытиями и знаниями – тем огромным удовольствием, которое человек получает от общения с искусством. Эта сторона биографии Рубинштейна, совершенно очевидно, близка самому князю, который, собрав свою коллекцию, сразу взялся за организацию её выставок…