Глэсс огляделась и быстро нашла свою мать, одетую в длинное серое платья и семейные перчатки из лайковой кожи, одни из немногих пар, которые остались на корабле, запятнанные с возрастом, но все еще бесконечно прекрасны. Она разговаривала с кем-то в форме канцлера, но это был не канцлер. Глэсс поняла, что это был вице-канцлер Родос. Хотя она его видела всего несколько раз, она узнала его острый нос и насмешливую улыбку.
Глэсс знала, что нужно было подойти и представиться, улыбнуться Вице-Канцлеру, и поднять бокал за его тост. Она должна была поблагодарить его за свою свободу, быть вне себя от радости, когда хорошо одетые люди с Феникса посмотрят на нее и начнут перешептываться. Во всяком случае, этого желала ее мать. Если Глэсс сделает это, мать начнет ее наконец-то ценить. Но когда Глэсс посмотрела в эти ненавистные темные глаза, она понял, что не желает делать это.
— Вот, возьми, мне нужно прогуляться, — сказала Глэсс, отдавая Коре еще полный бокал вина. Та удивленно подняла брови, но спорить не стала. Каждому был выделен только один бокал сегодня вечером. Еще раз, мельком глянув на мать, и убедившись, что та не смотрит, Глэсс проталкивалась сквозь толпу в коридор. Она не встретила никого в коридоре.
Придя в квартиру, она сняла платье и надела какие-то невзрачные брюки, спрятав волосы под шапку.
На Уолдене не было смотровой площадки, но там был целый ряд коридоров с маленькими окнами на правом борту, где все ждали комету. Уолденайтцы начали собираться там, чтобы занять лучшие места. К тому времени, как Глэсс пришла, уже половина коридора была заполнена людьми, которые возбужденно разговаривали и толпились вокруг окон. Некоторые дети уже прижимали свои лица к кварцевым окнам или залезали на плечи родителей.
Как только она повернула за угол, ее глаза остановились на группе возле окна в нескольких метрах внизу: три женщины и четыре ребенка. Она заинтересовалась, является ли женщина смотрительницей четвертого ребенка соседа, или он был сиротой, которого они приняли.
Младший ребенок подошел к Глэсс и моргнул, застенчиво улыбнувшись.
— Привет, — сказала Глэсс, наклонившись вперед так, чтобы она была на одном уровне с девочкой. — Ты волнуешься о комете? — девочка ничего не ответила. Ее большие, темные глаза были зафиксированы на голове Глэсс.
Глэсс поднесла застенчиво руку вверх, немного поморщилась, когда поняла, что ее волосы выпали из шляпы. Она начала прятать их обратно, но маленькая девочка подняла руку вверх и потянула за выпавшую прядь.
— Пози, оставь леди в покое. — Глэсс огляделась и увидела одну из женщин, идущую к ним. — Простите. — Сказала она Глэсс, улыбаясь. — Ей нравятся ваши волосы.