Викинг. Страсти по Владимиру Святому (Архипова) - страница 53

Владимир не оглядывался, во-первых, это дурная примета, во-вторых, его действительно занимало только то, что впереди.

Князь стоял на носу, цепко держась за натянутый канат и вглядываясь в озерную даль. И впрямь море… Он никогда не был на море, но вот эти водные просторы, где не видно земли, впечатляли.

Что ждет его впереди?

И вдруг в шуме ветра и волн послышался голос предсказательницы:

– …дорогу может пройти только тот, кто шагает…

Но тут же:

– Я ношу под сердцем твоего сына.

Владимир даже замер, вслушиваясь в говор волн. О, боги! Это же один и тот же голос! Как он сразу не догадался?

Князь резко повернулся к дяде:

– Брунгильда это Гудрун? Ты обманул меня?

Добрыня выдержал бешеный взгляд племянника, усмехнулся:

– В чем? Брунгильда может вселяться в любую из женщин, какую пожелает. Когда ей нужно пророчествовать.

– Гудрун носит мое дитя.

– О ней позаботятся, Владимир, – Добрыня встал и шагнул ближе к племяннику, чтобы даже ветер не отнес его слова к дружинникам, – прекрати сомневаться. Сомнения разрушают твою силу. И прекрати переживать из-за женщин! Если уж сделал что-то, то забудь. Это их судьба – носить и рожать детей от мужчин. Твое дело иное. Ты князь, помни об этом!

О приближении варяжских ладей к Новгороду сообщили сначала дальние нижние дозоры, что охраняли покой большого города с севера ниже по течению Волхова, потом и ближние. Но сообщали без сигнала тревоги, значит, караван торговый.

Все равно опасно, северные гости без кольчуг и мечей не плавают даже если на торг. К тому же ладей слишком много, не иначе целая дружина прибыла.

Потому ухнуло било, гулко сообщая, что нужно быть осторожней.

Народ новгородский заволновался. Жизнь такова – пахать паши, рыбачь или пируй, но за меч рукой держись, в крайнем случае, за рогатину.

Но голос человека с первой ладьи показался знакомым:

– Эй, Новгород, пошто князя не встречаете?

– Владимир Святославич, ты ли это? – отозвался дружинник на берегу.

– Я! – с удовольствием расхохотался рослый взрослый мужчина в княжьем плаще.

Возможно, его встретили бы совсем иначе, но всех до такой степени поразила произошедшая с Владимиром перемена, что об ином и не подумали.

– Дружину варяжскую привел.

Владимир никак не мог понять, почему народ не кричит от восторга и не бросается приветствовать своего князя. В Альдейгье им сказали, что Новгород живет по-прежнему, что Ставр умер, а княгиня Алохия с сыном в порядке.

Рагнар поинтересовался:

– Они не хотят принимать тебя, Вольдемар? Наказать их?

– Нет, что ты! Просто не узнают. Изменился сильно. Подождите меня здесь.