– У Ярополка осталась беременная жена.
– Как это? Рогнеда же в Новгороде?
О Рогнеде вспомнил? Добрыня усмехнулся:
– Рогнеда была невестой, а здесь, в Киеве, у него осталась жена. Помнишь глазастенькую девчонку, что князь Святослав Игоревич из похода привез? Все шутил, что Ярополкова невеста будет.
– Помню. Из монастыря какого-то. И что, какая же она жена? Ярополк же крещен, я точно знаю, что крещен.
– Да, но и Наталья крещена. И венчали их, пока в осаде сидели, об этом многие знают.
Князь встал, прошелся по комнате, снова остановился у огня, задумчиво глядя на языки пламени.
– И что я должен с ней сделать? Головой в прорубь, а слуг перебить? Вдруг сына родит? Небось, на сносях?
– Нет, срок маленький. Но ни ее, ни слуг ты перебить не можешь, да и не нужно. Возьми ее женой, что тебе мешает? И объяви дите своим. Если будет сын, так уже который по счету, он тебе мало опасен, к тому же воспитаешь его сам…
– Не хочу! После Ярополка…
– А я тебя с ней спать не заставляю. Женой объяви.
– Хороша хоть? – выдавил не сразу, почему-то казалось уж очень оскорбительным взять женщину после старшего брата.
– Очень хороша. Только учти, что она не виновата ни что сюда привезли, ни что женой сделали. Не мсти ей за брата.
– Она христианка? – схватился за последний довод Владимир.
– Когда это ты спрашивал, какой веры девка? – фыркнул Добрыня.
Наталья не противилась, женой князя Владимира быть не хуже, чем женой князя Ярополка. Увы, не женщине выбирать.
К тому же новый князь хорош собой. Голубоглазый мальчишка, которого Наталья помнила по первому году жизни в Киеве, когда князь Святослав Игоревич привез ее саму, превратился в рослого красивого мужчину. Глаза остались такими же ярко-голубыми с тысячей оттенков от василькового до холодного ледяного, черты лица теперь были иными – мужественными, удивительно привлекательными. Такому вслед оборачивались бы и без красного княжьего плаща на плечах.
К чему же противиться?
Князь объявил Наталью женой, как только узнал, что та носит под сердцем дитя его старшего брата. Это тоже обычно, если родится сын, то станет наследником после самого Владимира.
И сама Наталья хороша, вполне достойна быть княгиней. Лицо, фигура словно выточены из мрамора, большие темные глаза, красивые руки, лебединая шея… Она приняла нового мужа с радостью, хоть тот и не был крещен. Священник благословил, напомнив, что ребенок, который родится, непременно должен быть крещен.
Гречанка с удовольствием ласкала бы кудри князя Владимира и родила ему еще много сыновей и дочерей, но сам князь не слишком ценил ее общество, больше развлекаясь с другими.