– Ну, моя дорогая, будь он хоть сам Сатана, с ним покончено, потому что вы рассказали об этом, – добродушно заметил молодой человек. – С ума сходят в одиночестве. Но когда вам показалось, что вы ощущали присутствие и слышали голос вашего косоглазого приятеля?
– Я слышала смех Джеймса Уэлкина так же ясно, как сейчас слышу ваши слова, – ровным тоном ответила девушка. – Вокруг никого не было, потому что я стояла на углу перед кондитерской и могла видеть обе улицы одновременно. Я уже успела забыть, как он смеется, хотя звук его смеха такой же жуткий, как его косоглазие. Почти год я вообще не думала о нем. Но готова поклясться: не прошло и секунды, как я получила первое письмо от его соперника.
– А вам удалось заставить этого призрака заговорить или хотя бы постучать по столу? – с некоторым интересом спросил Энгус.
Лаура неожиданно вздрогнула, но ответила бестрепетным голосом:
– Да. Как раз в тот момент, когда я дочитала второе письмо от Исидора Смайса, где он объявлял о своем успехе, я услышала голос Уэлкина: «Все равно ты ему не достанешься!» Голос звучал так, как если бы он сам находился в комнате. Это было ужасно, и тогда я подумала, что схожу с ума.
– Если бы вы действительно сошли с ума, то считали бы себя совершенно разумной, – сказал молодой человек. – Но в этом невидимом джентльмене действительно есть нечто странное и подозрительное. Две головы лучше, чем одна, – из скромности не буду упоминать о других органах, – и если вы позволите мне, как здравомыслящему и практичному человеку, вернуть свадебный торт на стол…
Его слова потонули в металлическом скрежете, донесшемся с улицы. Маленький автомобиль на бешеной скорости подкатил к дверям кондитерской и остановился. В следующее мгновение в лавку ворвался коротышка в блестящем цилиндре.
Энгус, до сих пор изображавший беспечное веселье из соображений психической гигиены, теперь выказал свое душевное напряжение, когда резко вышел из внутренней комнаты навстречу пришельцу. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы подтвердить ревнивое подозрение влюбленного мужчины. Этот щегольски одетый, но низкорослый человечек, почти карлик, с выпяченной вперед острой черной бородкой, умными беспокойными глазами и изящными, но очень нервными пальцами, не мог быть не кем иным, как Исидором Смайсом, который делал куколок из банановой кожуры и спичечных коробков, а потом сколотил миллионы на изготовлении непьющих механических дворецких и бесстрастных металлических горничных. Некоторое время двое мужчин, инстинктивно уловившие, что их объединяет, разглядывали друг друга с холодным снисходительным любопытством, которое составляет сам дух соперничества.