– То есть, – начал рассуждать вслух Алексей Николаевич, – вы успели откопировать на шапирографе все нужные бумаги. Три важнейших работы, и каждую в двух экземплярах. Потом отдали оригиналы Енотаевскому, а значит, охранному отделению. А оттиски забрали себе. Один вручили германской разведке, а второй лежит сейчас в банковской ячейке на ваше имя. Так?
– Ну наконец-то. Да, так. Но второй оттиск получился бледным, он едва читается. Мне приходится обводить его чернилами. За этим занятием вы меня, Алексей Николаевич, и застали.
Тут возмутился американский разведчик:
– Выходит, Разуваев, вы решили два раза продать один и тот же товар?
– Да, – кротко подтвердил тот. И немедленно нашел себе оправдание: – Зато я сохранил мировое равновесие.
– Это как?
– А смотрите. Одна копия в Германии, вторая в Америке, оригиналы же – в России. Никому не обидно, никто не получит преимущества в создании этого ужасного оружия.
– В России оригиналов нет, – глухо произнес Лыков.
– Как нет? Я же лично вручил все бумаги Енотаевскому.
– Охранка их уничтожила.
Разуваев, казалось, на секунду лишился дара речи. Он вытаращил глаза и шевелил губами. Потом переспросил:
– Уничтожила?
– Да. Весь архив Филиппова сожгли в печке, в кабинете подполковника Сазонова.
– Но… зачем?
– Чтобы изобретение доктора не досталось террористам.
– Идиоты!!!
Ассистент схватил бутылку, налил пива в стакан и жадно выпил. Вытер губы и повторил:
– Нет, они идиоты. Научную мысль нельзя остановить таким образом. Придут другие исследователи и шагнут еще дальше. Надо контролировать, я понимаю. Там, где интересы государственной безопасности. А лучше вдобавок финансировать из казны, чтобы иметь право на результат. Но жечь в печи? Это же инквизиция какая-то! Средневековье!
– Что сделано, то сделано, – отрезал коллежский советник. – И не вам, предателю, говорить о государственной безопасности. Вы продали ее германцам, не забыли?
– С ведома и согласия вашей тайной полиции, – с достоинством напомнил физико-химик.
Это был самый уязвимый момент в логике сыщика. Охранка убила русского ученого. Пусть чужими руками, какая разница? Притом решение приняли люди не бог весть в каких чинах. Подполковник Сазонов, надворный советник Зубатов. И, похоже, Дурново – он дал окончательную санкцию. Если об этом узнает Плеве… А он обязательно должен узнать, долг Лыкова – сообщить все министру. Иначе ребята из охранки могут далеко зайти.
Сыщик подумал и ответил так:
– Я веду дознание обстоятельств смерти Филиппова по распоряжению министра внутренних дел. А тому, в свою очередь, поручил это сам государь. Чины Петербургского охранного отделения будут наказаны за самоуправство.