Майкл оказался ниже ростом, чем я помнил. Он громко дышал, почти задыхался. От тысяч коктейльных приемов и обедов из семи блюд он растолстел. Ему было неуютно – он поправил пояс и тяжко закряхтел, словно сетуя, что пришлось заставить себя двигаться. Выглядел Майкл еще неухоженнее, чем раньше. Он несколько дней не брился. Причина вполне очевидна: непростая задача – водить бритвой по таким складкам!
Раны еще были заметны. Шрам, как шов, пробегал под левым глазом. Нос тоже выглядел не лучшим образом – переносица еще была скошена набок. Вместо итальянских объятий он протянул мне руку для американского рукопожатия. Первые слова, которые я услышал от него за десять лет, были:
– Черт побери, Алекс! Никто не сказал мне, что вы остались восточным. Я думал, уже переметнулись, как Симон.
И все же в глубине его слов я почувствовал раскаяние. Если он пришел в эти стены, значит сожалел о том, что устроил мне и Петросу.
– Вы встречались с монсеньором Миньятто? – спросил я.
– Эти мне адвокатишки! – с отвращением произнес Майкл. – Да, встречался.
– И?
– Поставил меня в список на завтра.
На завтра. Миньятто времени не теряет.
– Но я сказал ему, – продолжал Майкл, – что врать я там не стану. Я не верю во всю эту ахинею. Объединение церквей… Лебезить еще перед этими бородатыми! Если меня спросят, то так и скажу.
– Майкл, по телефону вы говорили мне, что, прежде чем избить, эти люди расспрашивали вас об исследованиях Уго.
Он кивнул.
– Чего они хотели? – спросил я.
Он разглядывал свои кулаки.
– Думали, Ногара что-то раскопал. Что-то вредное для налаживания дел с православными. И считали, будто Симон заставил его все скрывать. Поэтому и хотели выяснить, что там было.
Как я устал от секретов…
– Четвертый крестовый поход. В тысяча двести четвертом году мы украли у православных плащаницу.
– Нет. Другое.
– Майкл, это совершенно точно! – озадаченно ответил я.
Он был римским католиком. Даже проработав много лет с моим отцом, он, возможно, не отдавал себе отчета, что для хрис тианского Востока означает тысяча двести четвертый год.
Но Майкл покачал головой.
– Ногара что-то обнаружил в Диатессароне.
– Невозможно! Я целый месяц работал с Уго над Диатессароном.
Майкл присвистнул.
– Значит, вам повезло.
– Повезло?
– Что кардинал Бойя раньше до вас не добрался. На самом деле это вас ему надо было искать.
Может быть, ему показалось, что Бойя его предал. Что на него совершил нападение собственный хозяин. Я не мог понять, почему так получилось.
– Как вы оказались в том аэропорту? – спросил я. – Помогали Симону?
– Я вам уже говорил, – ощетинился он.