Учитель родился в виде плодного мешка. Мать, увидев это, была горько разочарована и, поддавшись чувству отчаяния, умерла. На следующий день в их дом зашел торговец целебными травами. Он вскрыл ножом мешок и извлек ребенка мужского пола, это и был будущий учитель Сюй-юнь. Растила и воспитывала его мачеха. Учитель Сюй-юнь неохотно ел мясную пищу. Подростком получил образование, но не любил конфуцианскую классику, предпочитая буддийские сутры. Отец огорчался и строго отчитывал его. В 17 лет он был объявлен также наследником своего дяди, и отец подобрал ему двух жен из семей Тянь и Тань. Учитель не хотел жениться и убежал из дома на гору Гушань в провинции Фуцзянь. Там он стал учеником настоятеля Мяо-ляня. В году с циклическими знаками цзя-цзы (1864–1865) после смерти отца мачеха вместе с двумя нареченными женами учителя ушла в буддийский женский монастырь, где они присоединились к буддийской сангхе в качестве бхикшуни. Тянь, болевшая прежде туберкулезом, через четыре года после рецидива болезни умерла. А что касается Тань, то она в то время еще была жива и пребывала на горе Гуань-инь в Сянсяне, известная как бхикшуни Цин-цзе. В своем письме она сообщила учителю о смерти его мачехи в году с циклическими знаками цзи-ю (1909–1910), которая перешла в мир иной, сидя скрестив ноги и произнося нараспев следующие гатхи:
Что толку растить сыновей в этой жизни?
Оперившись, крылья расправят они и улетят.
Пока в утробе – жизнь на волоске,
С рождением – благодарят богов.
Без устали их вскармливают, терпят их вечно грязные пеленки,
И с ними носятся, как с драгоценнным шаром лев
[62],
Они же подрастут, окрепнув, упорхнут,
Кто станет в старости родителям опорой?
Нет братьев у тебя, покинул мир отец,
И некому заботиться о мачехе твоей и женах.
Кому расскажешь, каково растить дитя?
Чем больше думаешь, тем горше на душе.
Быть лучше тенью матери умершей, в разлуке с сыном,
Перед глазами только гор заоблачных стена.
Ты смог направить ум на размышление о рождении и смерти,
Но не заметил, что Пан-юнь не покидал родных
[63].
Так ли отлична любовь к дхарме от мирского чувства?
Ведь ясно птицам гор, что на закате пора в гнездо.
И хоть нас также принял монастырь,
Мы день за днем с горы холодной лишь смываем мох
[64].
Ты же еще был сыном Правителя Пустоты
[65],
А Миром Почитаемый не отказал в спасенье тетке
[66],
Сия юдоль скорбей мне ненавистна.
Сознание смиряю, чтобы вернуться в мир блаженства.