Ворг не мог знать, что личность Гираша я просто придумал. И не мог предвидеть, что заклинание, смыв ее могучей волной, никак не затронет того, что составляло зерно моей прежней сущности. А она, отряхнувшись от осколков прошлого, немедленно воспрянула и начала старательно возвращать упущенные позиции.
Ощущать себя снова мэтром Валоором да Шеругом ван Иммогором было непривычно. Другие мысли, устремления, совершенно иные ценности. Внимательно оглядев суетящихся светлых, я в какой-то момент поймал себя на том, что скучаю по старому доброму Гирашу. По его манере общения, ухмылкам, привычкам и эмоциям, которые всегда бурлили через край.
Впрочем, создать его заново и стать прежним я еще успею. А пока надо встряхнуться и доиграть последний акт этой пьесы. Ведь должен же быть у хорошей истории достойный финал?
Мастер Ворг, к моему искреннему изумлению, оказался жив. Он был смертельно бледен, дышал тяжело и с хрипами, но в его теле еще теплились слабые искорки жизни. Лежа у дальней стены и упираясь макушкой в опрокинутое кресло, он с нескрываемым раздражением смотрел на магов и время от времени презрительно дергал губой, если его взгляд на мгновение касался стола, где трое целителей лечили обожженного Лиуроя. Надломленный, разочарованный и безнадежно проигравший. Старый, одинокий, неизлечимо больной архимаг, у которого больше не осталось козырей.
Видимо, предательство ученика ударило по нему сильнее, чем он хотел показать. Но исправить что-либо было уже нельзя — когда над тобой с обворожительной улыбкой нависает насмешница, а рядом лежит полнехонький накопитель с остатками твоих сил, лишний раз дергаться как-то не хочется. Да и торчащая из груди рукоять кинжала не способствует появлению прыти.
Впрочем, при виде меня мастер Ворг все же занервничал и даже попытался отползти подальше, каким-то чудом сумев приподняться на локтях.
— Ты… — дрожащим голосом прошептал он, глядя на меня дико расширенными глазами.
Я успокаивающе махнул рукой преподавателям, сделал было шаг им навстречу, но, опустив взгляд, внезапно наткнулся на древнюю, обтрепанную и обгоревшую по краям книжку с до боли знакомым названием, при виде которой у меня что-то екнуло в груди.
Нич… Эх, Нич…
Тяжело вздохнув и опустившись на колени, я бережно поднял «Пособие для начинающего некроманта» и, погладив кончиками пальцев почти отвалившийся корешок, прижал книгу к груди.
— Вот, значит, какую смерть ты выбрал…
— У вас почти не было защиты, Невзун, — произнес быстро подошедший мастер Рух. — Поэтому он сделал то, что смог, — принял удар на себя. Не знаю, правда, что за кудесник его создал, но это просто невероятная преданность! Сегодня фамильяр дважды спас вам жизнь, молодой человек. Если бы не видел этого собственными глазами, ни за что бы не поверил. Даже любопытно становится, что же именно написано в той тетради, если некромант смог сотворить такое потрясающее создание.