– Откуда ты родом?
– Я не помню, – едва слышно прошелестела она, и ее глаза неожиданно наполнились слезами.
Господин Сатис удивленно вскинул брови, а купец спокойно кивнул.
– Я нашел ее у реки. На самой окраине Охранного леса. Босой, одетой в окровавленную рубашонку и ничегошеньки не помнящей о своем прошлом. Кроме имени.
– Та-ак, – протянул маг, пальцем поманив девушку. А когда она подошла, внимательно оглядел ее с ног до головы. После чего попросил поднять руки, осторожно провел кончиками пальцев по гладким, не знавшим грубой работы ладоням. Ощупал голову. С недоверием оглядел сиреневую прядку в волосах. Присмотрелся к ауре. А потом отошел в сторону и, знаком предложив гостям присесть, с задумчивым видом опустился в кресло у камина.
Девочка его заинтересовала.
Разумеется, не тем фактом, что потеряла память – таких случаев в одном только Лире было пруд пруди, не говоря уж про остальную страну. Тюкни любого по голове – и пожалуйста, сколько хочешь любуйся на самого настоящего зомби. Без памяти, без веры, без денег и без семьи.
Но здесь другая ситуация: на девочку не воздействовали физически. Следов ушибов, синяков, шишек и гематом на бедняжке не было. Более того, поисковое заклинание заверило его, что девчонка абсолютно здорова. Только на ладонях виднелись непонятные шрамы в виде звезд, но уже старые и явно не причинявшие ей ни малейших неудобств.
А вот аура у гостьи оказалась необычной. Городской маг с такими за свою жизнь еще ни разу не сталкивался. Вернее, он впервые за многолетнюю практику не смог ее толком рассмотреть. При попытке прикоснуться поисковым заклинанием аура девчонки сперва бледнела и становилась нечеткой, а затем внезапно таяла, словно ее вовсе не существовало.
При этом ни защитных заклинаний, ни следов другой магии старик на гостье не обнаружил. Девица во всех смыслах была чиста, как белый лист бумаги. В ее эмоциях преобладала полнейшая растерянность. На бледном лице проступало то недоверие, то страстная надежда. А в глазах стояло такое отчаяние, что тут и дурак бы понял – она не играла. И действительно попала в какую-то беду, о которой, к сожалению или к счастью, совсем ничего не помнила.
– При ней что-нибудь было? – задумчиво спросил маг, когда гости расселись по креслам и выжидательно на него уставились.
Териас качнул головой.
– Ни колец, ни бирок, ни амулетов, ни клейм.
«Значит, не рабыня, – рассеянно подумал Сатис. – И не преступница».
– На каком языке она говорила, когда ты ее нашел?
– На нашем. Лигерийском.
– Что еще ты о себе помнишь? – внезапно обратился господин Сатиас к девушке.