Шаргунов участвовал в «Марше несогласных» 14 апреля 2007 года; автозака он избежал, но в своем интернет-дневнике высказался о жестокости разгона довольно определенно и резко («Если власть и дальше позволит себе так наглеть – не будет пощады этой власти»), а через несколько дней опубликовал статью в «Русском журнале», где уже кроме критики режима оказался такой абзац:
Если власть решится на исторический рывок, возьмется за науку и производство, демографию и культуру и попросит: затяни пояс и не надо спорить, помогай строить Великую Россию, тогда ценность «свободы слова» и «демократических процедур» отойдут для меня на третий план.
Нынешний «безыдейный диктат» Шаргунов призывал власть сменить на идейный, и в этом случае, надо понимать, он бы власть полностью поддержал.
Летом 2007-го он стал резко превращаться в партийного деятеля. О прозе, кажется, было забыто окончательно, точнее, она даже стала мешать: приходилось то и дело доказывать, что он никогда не употреблял наркотики (в отличие от героев с фамилией «Шаргунов» из повестей «Малыш наказан» и «Ура!»), не вступал в половую связь с негритянкой, что вообще он – примерный семьянин и борец за справедливость на государственном уровне. Статей Шаргунов стал писать меньше, рубрику «Свежая кровь», которую вел в «Независимой газете» с 2003 года, забросил, зато во множестве раздавал интервью, комментарии по всем вопросам бытия…
Пиком карьеры Шаргунова-политика («системного» политика) можно считать включение его в федеральный список (третьим номером) на выборы в Госдуму от партии «актуальных левых» в сентябре этого года. Благодаря чему о Шаргунове узнали миллионы людей, в нем почувствовалась довольно серьезная, хотя и притаившаяся, сила. Как бы там ни было, но среди безвольных и безъязыких пешек, из которых в основном состоят все эти предвыборные списки, оказался пусть мимикрировавший под них, но все же живой, а значит, опасный человек.
И его вычеркнули. И из списка, и из «системной» политики. Швырнули к талантливым, неглупым, надеюсь, честным и, хоть убей, по-моему, не врагам России Яшину, Литвинович, Удальцову, Милосердову, Малышевой, Гайдар.
С одной стороны, случившееся с Шаргуновым-политиком – его (да и не только его) трагедия. Компромиссы, лавирование, мимикрирование оказались напрасными. «Если враг не сдается – его уничтожают», – заявил некогда классик советской литературы. Но государственная машина этим никогда не ограничивалась – она уничтожала и сдавшегося врага.
Но если бы Шаргунов остался в предвыборном списке, «Справедливая Россия» прошла бы в Госдуму (что, если по-честному, маловероятно), то что сталось бы с Сергеем? Допустим, и мне хочется в это верить, он шел в Думу с искренним желанием принести пользу России, сделать ее «великой, сильной, справедливой», что не использовал бы четыре года депутатства в корыстных целях, – смог бы он влиять на что-либо, реализовались бы его, так сказать, законодательные инициативы в сегодняшних условиях, и сумел бы он изменить эти условия, откололся бы от фракции? Наверняка нет. Скорее всего, Шаргунова задавили бы бездушные туши, что обитают в сером здании в Охотном ряду, как задавливали до этого немногих живых, туда попадающих.