Когда дверь лифта открылась, Константин стоял, прижав в уху молчащий уже телефон.
* * *
Гена говорил что-то о том, что ей нужно поспать, что они едут в офис только затем, чтобы она смогла повидаться с отцом, а потом он отвезет ее домой, что она похудела, спрашивал, почему такая бледная. А ей хотелось отодвинуться подальше, заткнуть уши и вообще, скрыться с глаз долой.
Ни в первом, ни во втором самолете она не сомкнула глаз, и даже сейчас чувствовала, как шатка еще ее реальность. Не верилось, что все происходит на самом деле, что рядом сидит человек, которого она не видела больше месяца, что едут они по знакомым улицам в сторону офиса отца, что еще каких-то пара минут, и она увидит папу, что окажется снова дома, что вернется на исходные…
— Приехали, — чуть сжав ее руку, Гена вывел Сашу из задумчивого состояния. — Пойдем.
Мужчина вышел из машины, по старой привычке, приобретенной еще во время своих слежек за домом Самарского, оглянулся, и лишь потом рискнул открыть дверь со стороны девушки.
— Тебе точно не плохо? — Гена заглянул в салон, в очередной раз отмечая, что она ведет себя совсем не так, как он себе представлял. Не видно было в ее глазах той радости, на которую он надеялся, она не щебетала как птица, получив возможность поговорить с кем-то, кроме похитителей, даже, элементарно, не обратила ровным счетом на то, что он считал собственным подвигом… Ведь он спас ее из плена…
— Нет, — проигнорировав руку, Саша вышла из машины. И прежде, чем повернуться к офису, обвела взглядом все, такое знакомое, когда-то родное, а сейчас далекое. Она не была тут всего лишь меньше двух месяцев, не изменилось ровным счетом ничего, так почему весь город кажется таким чужим? Чужие здания напротив, чужая парковка, чужой человек, выжидающе смотрящий на нее, чужой асфальт, чужой вход в офис… — Папа… — она всю дорогу пыталась сдержать слезы, а стоило увидеть его, и сил сдерживаться больше не осталось. — Папа! — мужчина резко обернулся на оклик.
И пусть лицо было сурово, пусть глаза не светились любовью, пусть даже облегчения нельзя было сейчас в нем заподозрить, это было для Саши совершенно не важно.
Она полетела к отцу со скоростью света, стремясь как можно быстрее обнять, впервые за многие-многие годы.
— Папа, — ее рук не хватало, чтоб обнять широкие плечи, но это не помешало прижаться как можно тесней к единственному мужчине на свете, любовь к которому заложена в ней генетически. — Папочка, папа… — она сто раз права, нервы совершенно ни к черту, уже завтра какой-то психолог получит долгосрочного клиента в ее лице, а сейчас она позволила слезам вольно литься по щекам.