Не желая больше думать об этом, Саша аккуратно развернулась. Непонятно как ему, но ее спине было не очень комфортно лежать на руке. Когда Яр шевельнулся, Саша с опаской зажмурилась. Она еще не готова снова с ним говорить. Но, кажется, пронесло — он просто устроился удобней.
А вот девичье сердце, вдруг забилось быстрее. Яр, видимо, так и лег спать с телефоном в руке. А сейчас, аппарат лежал на кровати — прямо перед глазами. Протянуть руку — и он уже у тебя.
Наверное, впервые за все пребывание в этом доме, ей предоставлялся реальный шанс. Самый настоящий шанс. Не было времени думать, взвешивать, бояться. Еще более аккуратно, чем раньше, Саша сняла мужскую руку со своей талии, очень медленно, двигаясь по миллиметру, соскользнула с кровати, сжимая в руке чужой телефон. У входа в ванную, она еще раз оглянулась, проверяя, не проснулся ли Яр. Нет.
Зашла, закрыла дверь на замок, пытаясь делать это все так же тихо, включила воду. Боже, что делать дальше? Кому звонить? В полицию… Она не знает ни номера, ни языка, даже не до конца уверенна, что до сих пор во Франции… Кому? Папе.
В тот первый вечер, Самарский звонил со своего телефона, номер отца у него должен быть. Трясущимися руками, Саша провела по экрану, молясь лишь об одном — чтобы телефон был не запаролен.
— Ура… — когда загорелось меню, она выдохнула слово практически беззвучно. Долистать огромную телефонную книгу до буквы «Т» стоило Саше еще нескольких седых волос. Она пыталась одновременно прислушаться к происходящему за дверью, не пропустить случайно записей, подобных «злейшему врагу» или «старому хрычу», ведь она не знала, как Самарский мог записать папу, и лишь увидев Титов, чуть успокоилась.
Сделав несколько глубоких вдоха, нажала вызов. Гудок, который сейчас казался ей ужасно громким, тишина, опять гудок, опять тишина. На пятый, она уже отчаялась, но, кажется, чудеса случаются.
— Самарский, если ты считаешь, что от твоих звонков среди ночи я стану решать дела быстрее, ты глубоко ошибаешься, — хоть папин голос звучал сейчас зло, Саше он показался таким родным, она поняла, насколько же соскучилась.
— Папа… — прошептала, не в состоянии вымолвить больше ни слова.
— Алекс? Что случилось? Алекс? Самарский, ублюдок, что ты с ней сделал? — по щекам потекли непрошеные слезы.
— Папа, это я.
— Самарский там?
— Нет.
— Ты достала его телефон? Алекс, не молчи! Говори!
— Да. У меня мало времени…
— Где ты?
— Я не знаю. Думаю, во Франции, но не знаю. Это дом Глафиры, няни Самарского. Я хочу домой… — девушка смахнула с лица соленые дорожки.