Энн обхватила материнские колени.
— Ах, maman, скоро ли мы начнем?
— Заведем и библиотечку, чтоб давать книги на прочтение, и отдельный прилавок, где будут продаваться рисовальные принадлежности — альбомы, карандаши, краски — и руководства для начинающих художников. А когда магазин начнет давать прибыль, мы, пожалуй, откроем еще один и посадим туда — не догадываетесь, кого? — мисс Дубкову! В подмогу себе она может взять Лили или Софи Эшли. Вот и еще одна витрина станет светиться вечерами. Но и это не все…
— Maman, у меня дух замирает.
— Здесь, в Коултауне, привыкли смотреть на танцы, как на нечто дурное и грешное. Глупости! Коултаунцы на тридцать лет отстали от времени. Я арендую зал в Клубе Чудаков, и два раза в месяц там у нас будет танцкласс.
— Maman, но никто не пойдет!
— Вести уроки станет миссис Эшли. Мы поднимем все шторы на окнах, так что с улицы все будет видно, что происходит внутри. Четверо Эшли и трое Лансингов — это уже кое-что для начала. Я попрошу миссис Бергстром и миссис Кокс присутствовать на уроках, за это их дети будут обучаться бесплатно. А со временем станем устраивать и лекции для молодежи. Мисс Дубкова расскажет о России и о своих путешествиях по свету. Я могу преподать шесть основных правил французской кухни. Лили Эшли попросим спеть. А там, может быть, дойдет дело и до любительского спектакля — что-нибудь из Шекспира, например. Джордж исполнит монологи из «Гамлета» и «Венецианского купца». Лили тоже прекрасно читает. Объявим войну коултаунской скуке, чопорности и узости взглядов.
Из-за холла, со стороны столовой донесся приглушенный расстоянием голос Лансинга:
— Стэйси! Стэйси!
— Сейчас иду, дорогой.
— Что ты там делаешь? Бу-бу-бу, шу-шу-шу — сколько можно?
— Иду, милый. Одну минутку. А вы, дети, ступайте наверх — и спать! Завтра мне расскажете, что вы думаете о моих планах.
Девочки, изнемогшие от работы растревоженного воображения, едва добрались до постели. А Джордж между тем все стоял на пороге, не сводя с матери напряженного, горящего взгляда.
— Что с тобой, Джордж?.. Что ты на меня так смотришь? Говори.
— Он тебя ударил.
— Господь с тобой, Джордж! Ударил? Папа меня ударил? Да ничего подобного не было.
— Он тебя ударил!
— Когда же это случилось, по-твоему?
— Вчера вечером. Вот в это время.
— Вчера вечером?.. Вечно ты что-нибудь придумаешь, Джордж. Вчера вечером папе было нехорошо. Он немножко разволновался из-за этого и, размахивая руками, столкнул со столика графин с водой.
— Стэйси! Стэйси!
— Иду, Брек!.. Mon cher petit[55], не надо ничего преувеличивать, да еще сейчас, когда всем нам особенно важно сохранять терпение и ясную голову. И еще одно я тебе должна сказать, Джордж. — Она подошла ближе и взяла его за руку. — Никогда не подслушивай чужие разговоры. Это непорядочно, и взрослые люди так не поступают. Хочу надеяться, что впредь это не повторится.