Когда он вошел в гостиную и оглянулся по сторонам, то громко выругался. Он увидел окончательно испорченный ковер, испещренный безобразными шрамами кофейный столик красного дерева, пустые чаши, которые за вчерашнюю ночь наполнялись до краев по крайней мере раз пять, серебряные кокаиновые подносы, начищенные до блеска, блестящие осколки стекла на ковре, а между ними прожженную дыру, окурки, пятна, следы острых дамских каблуков, и эти же следы — Бог ты мой! — на крышке рояля, и… «А, к чертям!» — подумал он. Разгром был полный и окончательный.
И посреди этого разгрома сидела Соланж в своем длинном белом халате с низким вырезом, чтобы хорошо были видны плавные мягкие выпуклости ее смуглых грудей. Она сидела на софе, скрестив плотно на груди руки, словно ей было холодно. Она смотрела на планшет Оуйи.
— Привет, доброе утро, — сказал Вес и усадил свое непослушное тело на стул. Секунду спустя он поднялся, чтобы убрать с сиденья набитую доверху пепельницу. На сиденье остался пепельный след. — Боже! — тихо пробормотал он, оглядываясь по сторонам. — Если бы меня только видели сейчас парни из Домино-клаб! Как они говорят… — Он увидел, что она не обращает на него внимания — глаза ее были сосредоточены на точке в центре планшета. — Я не слышал, как ты поднялась. Сколько сейчас времени?
Соланж мигнула, подняла голову, посмотрела на него, словно только сейчас заметила, что он вошел в комнату.
— Вес, — сказала она. — Я… я уже давно не сплю. Я не могла спать с самого восхода. — Она посмотрела на него, потом сочувственно улыбнулась. — У тебя такой вид, словно кто-то стукнул тебя нгангой.
— Чем? Что это такое?
— Злобное проклятие. Очень сильное.
Соланж слегка нахмурилась, снова повернулась к доске. Потом подняла пластиковую пластинку и провела по ее нижней плоскости пальцем.
— Лучше не трогать эту дрянь, — сказал Вес. — Вдруг укусит тебя. А Мартину я набью задницу, как только поймаю его. Он же мог мне глаз выколоть!
Она положила планшетку на место.
— О чем ты, Вес? Ты думаешь, что это Мартин управлял всем, что произошло здесь прошлым вечером?
— Конечно! Я видел, я следил за его руками! Это он столкнул эту штуку с доски!
Соланж ничего не ответила, он подошел к обзорному окну и посмотрел вниз, в бассейн. Там плавал полотняный шезлонг в желтую и зеленую полоску. У дальнего края прибилась к борту стайка пустых жестянок.
— Ну, ладно, — сказал он наконец. — Тишина эта мне знакома. О чем ты думаешь?
— Это сделал не Мартин, — сказала она. — Он не имел власти над происходящим так же, как и я. Нами руководило что-то очень сильное и дикое…