— Ближайшая гостиница — номера Шакир-солдата, что рядышком с базаром, — заметил Хайретдинов.
Измайлов усмехнулся:
— Еще ближе караван-сарай. Но ведь Бабаев туда ни за что не пойдет: боится засады. К тому же там нет телефона. Иначе б он, не мудрствуя лукаво, позвонил бы туда, да и все. Кстати, в номерах Шакир-солдата тоже нет телефона.
— Есть телефон в номерах Апанаева. Я точно знаю. — Хайретдинов показал рукой на трехэтажный кирпичный дом. — Как видишь, на этой же, на Московской, улице находится гостиница.
— Ну вот, ты и пойдешь туда. Идет?
Аскар Хайретдинов кивнул.
— А я пойду на Поперечно-Вознесенскую, в гостиницу «Гранд-отель». Тут недалеко.
Чекисты разошлись.
Измайлов перешел мост через Булак и увидел Санию Сайфутдинову, не спеша направляющуюся к озеру Кабан. Он окликнул ее. Сияющая, но с какой-то внутренней робостью, Сания подошла к нему. Девушка поздоровалась и залилась краской. Потом тихонько промолвила:
— Вот уж никак не ожидала увидеть вас, Шамиль-абый. Никак не ожидала…
Юноша, чувствуя, что творится на душе у этой красивой девчушки, улыбнулся. Он и сам не мог понять — что это у него: радость оттого, что он, Шамиль, очень нравится этой милой, но очень уж юной девушке с ярко выраженной детской непосредственностью или она сама ему нравилась? А может, и то и другое одновременно? Так или иначе, настроение у него, не говоря уже о ней, стало праздничным. По дороге они почти не разговаривали, только улыбались изредка, и то незаметно, поглядывая друг на друга. Каждый из них думал о чем-то своем, но непременно связанном с тем, что их связывало. Так они незаметно очутились у самой гостиницы. Только тут лицо юноши сразу стало постным, почти суровым.
— Вы обиделись на меня? — встревожилась Сания. — Что-то я сказала не то?
Вымученная улыбка тронула его лицо.
— Нет-нет, Сания. Нет, милая…
Слово «милая» он произнес незаметно для себя. И — впервые.
Блуждавший на ее лице испуг мгновенно исчез, и большие глаза девушки засияли счастьем. Сания подняла голову — глаза ее повлажнели. «А ведь у нее могут появиться и слезы»,— подумал Шамиль, умиляясь. И он прижал девушку к груди. Сания трепетала всем своим существом, как трепещет цветок на майском ветру.
— А мы вас, Шамиль-абый, каждый день вспоминаем дома… Ведь если не вы, брат мой погиб бы… — тихо промолвила она, легонько отстраняясь от него.
Он взял девушку за руку и сказал:
— Пойдем-ка, Сания, зайдем в этот дом. — Юноша кивнул в сторону трехэтажного кирпичного здания, что высился на другой стороне неширокой улицы, отбрасывая прохладную тень на нагретую мостовую.