– Это неприлично, – фыркнула Грир. – У меня есть репутация, которую надо сохранить.
– А так, значит, прилично?
– Меня могли увидеть у двери ваших покоев. – Она, казалось, рассердилась.
Сев скривил губы и быстро осмотрел балконы по соседству. Выгнув брови, он сказал:
– Неприятно об этом говорить, но ваша репутация по-прежнему в опасности, милая. Любой может выглянуть на балкон и увидеть вас.
Даже в тусклом свете луны принц заметил румянец на ее щеках.
– Не говорите так, – огрызнулась Грир.
– Что? Это правда. Если кто-нибудь захочет глотнуть свежего воздуха, то увидит вас…
– Я не об этом! Не называйте меня милой, – пояснила она.
– О. – Сев улыбнулся, забыв о гневе и с удовольствием наблюдая за ее замешательством. – Ну, мы не чужие больше. Мы в близких отношениях…
– В близких отношениях? Вы говорите так, будто... будто мы... – Грир замолчала и упрямо покачала головой. – Я так не думаю.
– Как бы вы назвали многократные поцелуи? И я бы ни в коем случае не описывал эти поцелуи как целомудренные. – Он буравил ее взглядом, вспоминая, каково чувствовать ее в объятиях… каков ее вкус.
– Я бы назвала их ошибкой. Временным помрачением рассудка. Позвольте мне развеять ваше заблуждение, что между нами возникла какая-то близость.
Его гнев вернулся горячей волной.
– Можете отрицать, что хотите. Это не отменяет того, что мы сделали. Или того, что вы хотите меня.
– Я хочу вас? – подбоченилась Грир.
– Да! – прорычал Сев.
Она откинула голову и громко рассмеялась.
– Ах вы, самонадеянная свинья. Вы бредите!
– Я говорю только правду. Все в ваших глазах… вы следите за мной по всей комнате, где бы мы ни находились. – Сев понял, что попал в точку, когда румянец залил щеки мисс Хадли. – Да, я знаю, что вы на меня поглядываете.
– Значит, вы тоже смотрели на меня, – обвинила Грир и резко ткнула его пальцем в грудь.
Сев не обратил внимания на тычок, а сосредоточился на доказательстве того, что она хотела его.
– Как я мог не смотреть? Смею напомнить, что именно вы в первый раз поцеловали меня. И весьма страстно, должен сказать.
Ее глаза просто извергали пламя. Грир трясло всем телом, и Севастьян не сомневался, что она ударит его.
– Да что вы, ваше королевское высочество? Когда мы были заперты в том шкафу, вы вели себя отнюдь не благородно. Считаете себя беспомощной жертвой моего нежелательного внимания? Вот уж действительно смешно.
Сев все подходил, а когда Грир отступила назад опасно близко к перилам, обвил рукой и вплотную притянул к себе.
– О, я так хочу вас. Просто сгораю!
Он на самом деле признался ей? Сев с трудом узнал свой голоc. Или это жгучая потребность прорвалось через него, уговаривая взять Грир?