– Мне всего этого не надо, у меня все есть. Давинчи есть, работа есть. – Он потер колени руками.
– Ну и живи со всем этим! – беззлобно бросил Дима.
– Вот и буду, – буркнул Юра.
– Ну и дурак!
– Что-то ты сегодня слишком обзываешься! – проворчал Юра.
Зазвонил телефон. Номер был незнакомый.
– Слушаю.
– Дмитрий Семенович…
– Катерина?! Откуда?
– Я в Киеве.
Юра встал с дивана.
– Подожди секундочку. – Дима прикрыл телефон рукой. – Юра, ты подумай, ладно? Пока мы живы, мы все можем изменить. Прости за банальщину. – Дима улыбнулся.
Юра кивнул и вышел из кабинета. Дима прижал телефон к уху.
– Катя, я рад, что ты позвонила. – Он старался быть сдержанным.
В дверь постучали.
– Катя, подожди. Входите!
Это был Юра.
– Я коробку забыл.
Юра сунул коробку под мышку и вышел. Вид у него был растерянный, будто на него вылили ушат воды.
– Говори, я тебя слушаю, – продолжил Дима.
– Как ваши дела?
– Как? Да нормально мои дела. А ты как?
– Вы не сердитесь на меня?
– Я больше волновался за тебя, чем сердился. Ты могла бы позвонить.
– Я писала Валентину Васильевичу.
– Но мне же не писала…
– Дмитрий Семенович, можно с вами встретиться?
– Встретиться? Конечно можно. Ты где?
– Я рядом с вашим офисом.
– С моим офисом? Я сейчас выйду.
Он схватил пальто и, не дождавшись лифта, бросился вниз по лестнице.
Она стояла, прижимая сумочку к животу. В вязаной шапочке, в куртке. А поверх куртки толстая вязаная шаль. Ну прямо кокон на тоненьких ножках. Увидев Диму, она сделала движение, будто хотела уйти. Но остановилась и, теребя шаль, смотрела, как он приближается.
Дима за секунду оказался рядом.
– Я рад, что ты объявилась. Ты так неожиданно исчезла…
Он не знал, что делать: обнять ее – не обнимать? Вдруг она испугается? Она все такая же худая и беспомощная, и все те же глаза.
– И я рада вас видеть.
Он потоптался, потер руки и осмотрелся.
– Не будем же мы тут стоять… Идем в кафе, – он показал рукой через дорогу и подставил свой локоть. – Держись, а то скользко.
Она сняла рукавичку и взяла его под руку.
Кафе было полупустым – обеденный перерыв в офисах уже закончился. Дима повесил пальто на вешалку и стал ждать, пока Катя разденется.
Она сняла шапочку, размотала шаль, расстегнула кнопки на куртке, и сердце Димы сжалось то ли от счастья, то ли от тоски: толстый свитер обтягивал округлый животик. Катя отдала ему куртку, набросила шаль на плечи и села. Он никак не мог надеть куртку на вешалку – руки дрожали, – но больше всего он не хотел поворачиваться к Катерине лицом. В голову лезли дурацкие мысли, особенно самая неприятная – что она одна, что у нее нет мужа, потому что на руке не было обручального кольца, она не писала дяде Вале ни о свадьбе, ни о том, что у нее будет ребенок. Наконец он повесил куртку и, расстегнув пиджак, сел.