– О чём именно?
– Да мало ли любопытного. Почему луна круглая. И где кончается небо. Сколько воды натекает в речку, и куда она девается, и…
– Незнание – одна печаль, а много знания – другая. Много будешь знать – скоро состаришься, – загадочно ответил Простодурсен.
– Когда за окном дождь и слякоть, непременно нужно много себя радовать. Вот мы, например, сейчас заняты тем, что радуем себя изюмками.
Так они проводили время. А дождь знай себе шёл, лил и падал, стучал, хлестал, звенел, лупил и барабанил, превращал лужи в озёра с водопадами и запрудами.
– Давай зажжём свечку, – предложил Утёнок. У него вообще было много идей. Они скакали и толкались в пушистой головёнке. – При свечке легче радоваться, что сидишь дома. Она трепещет, как маленькое солнце.
– Дело говоришь, – ответил Простодурсен и пошёл за свечкой.
И вот уже на столе стоит маленькая свечка. И горит. А день за окном постарел и побледнел. Ни света, ни яркости в нём почти не осталось.
– А что мы будем делать потом? – спросил Утёнок.
– Потом? – переспросил Простодурсен.
– Вот съедим мы изюмки. И у нас не останется чему радоваться.
– Мы можем их не есть, – сказал Простодурсен. – Раз нам от них так много радости, пусть лежат на столе дальше. Лично мне есть их совсем не хочется.
– Тебе обязательно надо всё испортить! – снова заныл Утёнок. – Что бы я ни придумал, ты найдёшь, как всё испортить!
Простодурсен отошёл к окну. Он стоял и думал. «А вынырнет ли вообще солнце из этих потоков воды хоть когда-нибудь?» – думал он. «Достаточно ли поблёк день, чтобы можно было лечь спать?» – думал он.
– Прости, я не хотел, – сказал он Утёнку.
– А чего ты хотел? – ответил Утёнок.
– Я всего лишь сказал, что не люблю изюм. Эти изюмки провалялись в шкафу незнамо сколько. Меня никогда не радовала мысль, что я смогу их съесть. Я держал их не для того. Просто выковырял из булки давным-давно, вот они и лежали. Так что можешь съесть все пять штук, вот что я хотел тебе сказать.
– Послушай, – сказал Утёнок.
Простодурсен послушал и ничего не услышал. Но сказать об этом он не решился: а вдруг Утёнок что-то слышит и радуется этому.
– Слышу, – ответил Простодурсен. – Да.
– Я слышу, как вздыхает лес, – сказал Утёнок. – Бедненький наш лес, он торчит на улице в любую погоду. Особенно в дождливую.
– Да, – сказал Простодурсен.
Прошло мгновение. Оно прошло как-то само по себе и кончилось.
– Ну вот, – сообщил Утёнок. – Сейчас я съем изюмки.
И тут случилось невероятное. Дождь прекратился. Пропал его шум. Куда-то делись дождевые облака. А на их месте засверкали отмытая до сияния луна и огромные россыпи отполированных до блеска звёзд.