– Проспись урод, – злобно ответила ему блондинка и, окинув его с ног до головы брезгливым взглядом, добавила: – Не по сезону копытишь, первоцвет лебяжий.
Чтение газет, сон и размышления пассажиров в салоне автобуса были прерваны вмиг наступившей мёртвой тишиной.
Не успел ещё Сумелидий до конца опомниться от всего случившегося, как к нему протиснулся контролёр.
– Ваш билетик! – нарочито вежливо потребовал он, тыча в лицо литератора жетоном.
Его вопрос вернул пассажиров в прежнее русло: опять кто-то засопел, кто-то уткнулся в газету, кто-то предался размышлениям, отстраняясь от назойливого ревизора.
– Ваш билетик, – настойчиво повторил контролёр.
– Какой ещё билетик, причём тут какой-то билетик, ежели я от смерти спасаюсь, – возмутился Ираклий.
– Спасение от кого-либо или от чего-либо не может служить оправданием бесплатного проезда. Так что, если нет билета, то платите штраф, – не отступал контролёр.
– Да что за вздор вы несёте? Неужели этот несчастный билет может служить оправданием того, что я с минуту назад чуть не стал покойником?
– Так ведь не стали же, а потому с вас и спрос иной. Давайте, платите штраф, гражданин, не задерживаете.
Толком не разобравшись о чём идёт спор, в разговор вмешался стоящий рядом гражданин в панаме непонятного цвета.
– Я слышал, вы здесь насчёт билета спорите. Вы правы, товарищ, – обратился он к Сумелидию. – Я понимаю ваше неудовольствие. К сожалению, несчастливых билетов больше, чем счастливых. Однако мне на сей раз повезло больше, чем некоторым. – Он покосился на пассажиров, после чего ткнул в свою грудь пальцем. – У меня счастливый билет, – сказал пассажир шёпотом, будто боясь завистников своего нечаянного счастья.
– Предъявите, – сказал недоверчиво контролёр.
– С какой это стати я должен вам его афишировать? – возмутился гражданин в панаме.
– Да потому, что я ревизор.
– Не смешите меня, я вас насквозь вижу, небось себе билет зажулить хотите. Не выйдет! – С этими словами гражданин засунул его себе в рот и стал жевать.
– А вы что стоите и смотрите! – вспылил обиженный недоверием контролёр, глядя на Ираклия.
– А что я, по-вашему, должен делать, в рот ему, что ли, лезть? Где гарантия того, что он меня не покусает?
И тут снова вмешался гражданин в панаме. Обняв Сумелидия, он закричал в адрес контролёра:
– В шею его, в шею! Видали мы таких ревизоров! Дай им только волю – всё к рукам приберут. Жулик! Вот и товарища моего на преступление толкает.
– Последний раз спрашиваю: платить будете, а не то – пройдёмте в отделение, вы оба, – сказал контролёр, хватая литератора и гражданина в панаме за рукава.