– Это произошло до слов «пока смерть не разлучит нас»? – поинтересовался Митч, с улыбкой глядя на нетрезвую невесту, покачивавшуюся на табурете. Ирландка она или нет – он засунет крендельки ей в глотку. Иначе ее в конце концов стошнит.
Зеленые глаза сверкали так же ослепительно, как хрустальные бусы, украшавшие ее чересчур пышное свадебное платье.
– До того. Я, конечно, кошмарная женщина, но не настолько же…
Хм… прекрасно. Он хорошо усвоил все то, что касалось «кошмарных» женщин. И не важно, что эта – весьма привлекательна. Он больше не совершит той же ошибки.
– Уход был поспешным?
– Очень поспешным. Я выбежала из церкви. – Мадди прижала ладонь ко лбу и, зажмурившись, прошептала: – Мать меня убьет. Никогда этого не простит…
Как ни странно, невеста не упомянула жениха, которого бросила у алтаря.
– Уверен, она это переживет, – заметил Митч.
Ресницы девушки затрепетали. Открыв глаза, она покачала головой:
– О, нет-нет. Вы не понимаете. Мне ведь уже двадцать восемь. Все дочери ее подруг давно замужем. У некоторых есть дети, а другие беременны. А я… Я была с ним… – Она снова вздохнула. – С пятнадцати лет. Давно пора замуж.
– Да, понимаю. – Митч кивнул. – Надежды и ожидания родителей – это было ему знакомо. Неосуществившиеся ожидания – еще более знакомо. – Думаю, что она желает вам счастья.
Мадди выпрямилась и заявила:
– Просто мать хочет выдать меня замуж! Вот и все!
Митч помолчал. Вспомнив о том, что обязанность бармена – поддерживать беседу, сказал:
– Может, хотите поговорить об этом?
Собеседница нахмурилась и пододвинула к нему пустой стакан.
– Как насчет порции виски?..
Ладно. Значит – никаких разговоров о свадьбе. Что ж, оно и к лучшему. Он снова подсунул миску под очаровательный носик девушки.
– Дорогая, я установил здесь свои правила, ограничивающие количество порций. А если вам это не нравится… Милях в десяти отсюда есть еще один бар. Других поблизости нет.
Вызывающе вскинув подбородок, Мадди пристально взглянула на собеседника. Затем тяжело вздохнула, мило надула губки и, схватив горсть крендельков, сунула их в рот.
– Теперь довольны?
– Да, ужасно. И буду совсем счастлив, когда вы сможете сидеть прямо.
– Я прекрасно могу сидеть.
Атлас на платье принцессы зашуршал, когда она покачнулась, опровергая свои же слова. Тонкая вуаль затрепетала вокруг очаровательного личика. Белое резко контрастировало с темно-рыжими волосами.
Широко улыбнувшись, Митч протянул руку и дернул за прозрачную ткань.