– Ну все, вот уже наш дом, дальше мы сами, а то вам возвращаться.
Люда оглянулась на мужчин. Мужчины никак не могли наговориться. Лариса окликнула Вадика, он посмотрел на нее нетерпеливо, но тут же опомнился, огляделся и сказал:
– О. Да мы почти пришли. Может, к нам?
Боже мой, простонала про себя Лариса, широко улыбнувшись, но Люда, улыбаясь еще шире, крутнула головой, а Федоров, исказив лицо ужасом, вскинул руки и просипел:
– Не могу больше, ни-ма-гу!
Посмеялись, полюбезничали, но все-таки распрощались: Лариса тепло – и искренне ведь – поручкалась с Петром Степановичем, клюнула Люду в холодную щеку, подивившись неожиданной упругости приобнятого Людиного плеча, дождалась, пока Вадик завершит свою часть ритуала и выбьет из Федоровых клятву в неизбежности ответного визита. Раскланялись, развернулись и пошли. Вадик вскинул растопыренную пятерню и в такт шагам болтал ею с полминуты – под затихающий серебристый смех Люды.
Лариса тоже смеялась. Вадик крепко обнимал ее, время от времени молча бодая висок горячим твердым лбом, – запас слов на сегодня он, кажется, исчерпал насухо. В голове тепло гудело вино, телу было хорошо, и даже ноги стоптаться не успели.
И завтрашнего дня Лариса почти не боялась.
Вот этого Лариса не ожидала. Ожидала практически чего угодно: траурной паузы перед страшным диагнозом, равнодушного совета подождать следующей проверки, веселого сообщения о том, что в вашей хванчкаре мочи не обнаружено, – впрочем, анализы она сдавала до гостевания у Федоровых, – раздраженной просьбы не беспокоиться и не беспокоить занятых спецов по пустякам или совсем грубого совета следить за собой и подмываться почаще, как в юности, когда она маялась с белями, а первые три гинеколога хамили, вредили и чуть не довели до беды. Но этого вот не ожидала – совсем.
Она помолчала, елозя рукой по коленке, и наконец уверенно сказала:
– Это невозможно.
Врачиха, похожая на вторую из мучивших ее по юности гинекологинь, посмотрела иронически и спросила:
– Мать, тебе лет сколько? Что значит – невозможно? Раз в две тыщи лет, говорят, даже без мужа возможно, а у тебя вон муж здоровый и дети уже есть, так?
Лариса быстро закивала и сказала:
– Но я же… мы же не хотели совсем.
– А. Ну тогда невозможно, конечно. Звони давай куда-нибудь, говори: але, мы не хотели, отзывайте беременность.
Лариса зажмурилась и, не обращая внимания на грубость, отчаянно спросила:
– А это точно беременность?
– Наполовину, ежкин хвост. Мне ведь соплюшек безмозглых не хватает с их вопросами и истериками, да, теперь мне мамочки будут дурацкие вопросы задавать? Тут же без анализов видно все было, к гадалке не ходи, любой бабки хватило бы: задержка, температура, тошнит, голова кружится, груди распухли, сама же все назвала. Сама и догадаться могла, если не впервой. Или у тебя задержки случаются? Все правильно, потому что нервная ты очень, вижу. Нельзя так, надо поспокойней и вообще. Кой леший анализы потребовались, не пойму. Ты на первичном приеме была вообще?