– Ты такой большой лжец, ты знаешь об этом?
– Я говорю правду.
– У меня уродливые пальцы. Они немного перепончатые.
– Они не такие.
Она подняла ногу.
– Посмотри. Второй и средний пальцы.
– Где?
Она пошевелила пальцами ног.
– Видишь это? Они слиплись почти на полпути.
Он хмыкнул, подтянул ее стопу к своему лицу и всосал большой палец ее ноги.
Она вскрикнула, хихикая.
– Это так вульгарно!
Он отпустил ее стопу.
– Ты прекрасна с головы до ног.
О боже, пожалуйста, заставить его заткнуться на этих комплиментах. Никогда раньше ни один из ее бывших не хвалил пальцы ее ног. Они всегда пытались схватить ее за задницу и за грудь.
– Продолжай. – подгонял он.
– О, как я уже говорила, когда мне исполнилось восемнадцать лет, они начали обратный отсчет.
– Что за обратный отсчет?
– Тех, кто «сорвет мою вишенку». Ожидалось, что каждый парень, с которым я ходила на свидания, должен был быть тем, кто ... Ты знаешь.
– Но никто из них этого не сделал.
– Это было тогда, когда люди начали высмеивать мою «вишенку».
– Почему?
– Мой второй бывший дал интервью в желтую прессу. Это интервью было о любовной связи со мной.
Его руки сжались вокруг нее.
– Что он сказал?
Почему ей так легко с ним говорить? Валенна никогда много не говорила о своей сердечной боли, разве что с Нушей. Но сейчас казалось, что слова просто вертелись на кончике ее языка, чтобы с него соскользнуть.
Они встретились только два дня назад, но она чувствовала себя так, что могла рассказать Джану, что угодно. Может быть, из–за степени анонимности между ними.
Джан был явно не из Голливуда. Зачем бы ему вообще беспокоиться, когда он был огромной спортивной знаменитостью в своем праве, в области, высоко ценившейся людьми по всему свету.
Было приятно поговорить с кем–то, кому было плевать на то, откуда она родом, или чем она зарабатывает себе на жизнь. Валенна не чувствовала от Джана никакого суждения. Плюс ко всему, она никогда не была связана с человеком, который превзошел бы ее финансовые активы на миллиарды миль. Ее бывшие имели обыкновение не соглашаться с ее славой и богатством, но с Джаном она об этом не беспокоилась. Нет необходимости ходить на цыпочках, боясь причинить боль его эго, когда она начнет говорить о своих достижениях.
– Где ты? – прошептал он ей на ухо.
Она вздохнула, улыбаясь. Боже, он был настолько утешающим и действительно хотел знать о ее старых, скучных романах?
– Он им сказал, что я фальшивка. Что я пишу действительно очень страстные песни о любви, но на самом деле я – холодная рыба. Что ... что я не могу даже сделать приличную «работу руками».