Антон помотал головой. Мысли путались, словно в голову залез гадкий скользкий червь.
– Думай… Думай! – говорил он сам себе.
Начал вспоминать. Мысли путались.
– Где брат? Где его следы? Где статуи?
Пустые холодные тоннели давили, словно стенки могилы. Антон продолжал бежать по своим следам. Он вцепился в книгу мертвой хваткой. Она словно не давала ему навечно раствориться среди холодных стен. Парень не мог сказать, под землей он или над ней. Не мог определить, сколько прошло времени. Мысли путались.
Стены вокруг были измазаны кровью. Его кровью. Красные отпечатки ладоней, надписи на неизвестном языке, капли крови на полу.
Где-то позади заскрипел иней. Зазвучали частые шаги. Цокот.
Как будто по коридору кралось огромное насекомое…
Антон хотел выхватить нож, но поясные ножны оказались пусты.
Куда делся нож?..
Снова цокот. Совсем близко.
Антон побежал прочь. Он потерял свои собственные следы. Они растворились незаметно, как незаметно приходит сон.
Или смерть…
Кругом были лишь холодные стены, множество коридоров, холодный свет и корка инея. И цокот.
Он догонял парня.
Антон убегал, постоянно петлял то в левый проход, то в правый. На белом лице были ужас и отчаяние, на плече была сумка, а в руках – книга…
Алексей ворочался в бреду. В голове была каша. Вязкий кошмар не хотел отпускать свою жертву. Ужасные картины иногда расступались. Ангел разгонял своим сеянием полчища демонов.
Девушка.
Невероятной красоты, она боролась с демонами, боролась с кошмаром. И кошмар отступал. Медленно, но отступал. Алексей приходил в себя.
Вскоре он понял, что чем-то укрыт. Чем-то плотным и пушистым. Одежда была насквозь пропитана липким холодным потом. Во рту было сухо, как в пустыне. Язык намертво прилип к зубам.
Снова явился ангел. Девушка что-то дала Алексею в плоской деревянной миске. Парень жадно схватил чашу, но не смог ее удержать.
Все разлил.
Незнакомка вновь чем-то наполнила миску. На этот раз, Алексей доверился девушке. Она аккуратно влила содержимое ему в рот. Жидкость была прохладной и сладкой. Алексей выпил все до последней капли. Пересохшие губы были покрыты толстой коркой. Они кровили. Полыхали огнем. Влага впиталась в них без остатка. Стало немного легче. Совсем немного.
Демоны отступали.
Глаза пересохли, как и губы. Левый совершенно слипся и не открывался. На ресницах засохли колючие слезы. Под носом зудело что-то липкое, с металлическим запахом. Кажется, это была засохшая кровь.
Последовала еще одна миска сладкой прохладной жидкости.
Затем еще одна.
Жидкость впитывалась в засохшее тело без остатка, как впитывается капля дождя в пересохший песок. Сердце билось тяжело и медленно. Вязкая кровь стучала в висках.