Он истекал кровью и задыхался от черного дыма, который шел непонятно откуда.
На помощь к нему никто не пришел. Бармен не слышал ни единого звука с той стороны обломков. Ни голосов. Ни шума. Лишь гулкое тяжелое биение сердца наполняло тишину завалов.
Трудно сказать, сколько времени прошло.
Внезапно.
Земля содрогнулась от тяжелого удара где-то в глубине. Завалы дрогнули и просели. Левую ногу и правую руку бармена пронзила нечеловеческая боль. Совершенно невероятная, ослепляющая боль, от которой человек едва не лишился рассудка.
Но сознание он не потерял. Лишь закричал во все горло ужасным криком. Он кричал так сильно и так долго, что изо рта у него брызнула кровь.
Затем раздался еще один тяжелый удар. На этот раз он звучал гораздо ближе.
– Кажется, это из погреба… – подумал бармен, борясь с собственной агонией. – Кажется, еще один…
Собрав последние силы, бармен нечеловеческим усилием смог освободить остатки своей руки из-под каменных обломков. Кровь уже успела свернуться, и рука была похожа на бесформенный кровавый кусок, испачканный в каменной крошке, в пыли и в опилках.
Ногу освободить так и не удалось. Она была напрочь придавлена тяжелой деревянной балкой. Дубовой балкой.
Бармен жалел, что у него нет пилы, чтобы отпилить себе ногу. И спастись. Он не знал, но смутно чувствовал, что к нему приближается неизбежная мучительная участь.
Участь, которая гораздо хуже смерти.
Снова толчок. Хруст и шум проваливающихся куда-то вниз обломков.
Тяжелый замогильный рев.
Пронзающий внутренности холод.
Еще один демон вырвался из провала. Провала, который вел в саму Бездну. В мертвые копи. В тоннели, в глубине которых находится дверь в неведомое.
Бармен был обречен, он знал это. Он не мог отпилить себе ногу. Не мог убежать. Не мог даже убить себя, чтобы спасти свою душу от неминуемой страшной участи.
После очередного удара, часть обломков разлетелась, и перед замыленным взором умирающего в агонии бармена предстало нечто совершенно темное, ледяное и жестокое.
Последнее, что ощутил бармен перед тем, как исчадие выпило его до дна, было ощущение обжигающего холода и отчаяния. Ощущение, что тебя втягивает в неведомую воронку, в запредельную пустоту.
Пока стража была занята тем, что умирала от еще одного ворвавшегося в город демона, у троицы появилась возможность выскользнуть из окружения.
По всей видимости, горожане не ожидали, что в их город может ворваться еще одно исчадие. Началась полная мобилизация. Все, кто мог держать оружие, стекались к руинам таверны. Туда катили пушки. Гнали конницу. Даже требушеты и баллисты.