Надя посмотрела на Кудымова, который, казалось, не испытывал ни малейших угрызений совести.
– Понимаю, засадить за решетку невиновных вам легче легкого. Вы правы, это не невиновные, это реально опасные личности, многие из которых нуждаются в помощи психиатра, однако вы делаете все возможное, чтобы дополнительно навесить на них ответственность за деяния серийного убийцы. Понимаю, что жалости к студентам вы не испытываете, однако… Однако зачем вы выгораживаете настоящего маньяка?
Надя взглянула на Кудымова, а тот воззрился на нее, словно он не понимал, о чем она ведет речь. Может, в самом деле не понимал?
– Я уже сказал, что маньяк давно промышляет похищениями и убийствами людей, в основном студентов. А что, очень даже неглупо: исчезают ведь не местные, а иногородние, и причем многие еще в первые дни, а то и часы своего пребывания у нас. Попробуй докажи, что они исчезли у нас, а не по пути в наш город!
– И как долго это уже продолжается? – спросила Надя, а Кудымов хитро улыбнулся:
– Больше из меня ничего не вытянешь, потому что это эксклюзивная информация! Однако, по моим подсчетам, только за последние годы исчезло не меньше пятнадцати человек. А за все время действия маньяка – не меньше двадцати семи!
Двадцать семь! Двадцать семь жертв, которые никого не занимали, у которых были родители, братья, сестры, любимые…
– Но это… это ужасно! И невозможно! – выдавила девушка из себя. – Исчезновение такого большого количества людей должно было привлечь к себе внимание властей!
Она осеклась, а Кудымов усмехнулся:
– Должно, да не привлекло. Кому выгодно заявлять, что в городе орудует непойманный серийный убийца? Это ни в советские времена никому не требовалось, ни в постперестроечные, ни в нынешние. И маньяк все эти годы этим пользуется. Тем более люди исчезают – и все тут! Никаких трупов с вспоротыми животами, никакой паники среди населения, только слухи. А так как исчезают не местные, а приезжие, то и страха среди населения особого нет. Это в последние годы маньяк активизировался. Решил, видимо, при помощи «подарков», которые он оставляет то тут, то там, навести немного шороху. Но даже сейчас он действует осторожно.
Надя почувствовала, что ее знобит. Может ли она доверять сведениям Кудымова – или он с какой-то неведомой целью потчевал ее баснями?
Например, по той простой, но ужасной причине, что сам являлся маньяком и, изобретая кошмарные детали, отводил от себя подозрение?
– Но почему… Почему вы не опубликуете именно эти данные, а не те, лживые, о том, что студенты-сектанты причастны к серийным убийствам? – спросила она потрясенно, а Кудымов просто ответил: