Чародейством каким я не занимаюсь и призрачно, как многие считают, не состою. Есмь я и телесно, и духовно. И силой недюжинной обладаю. Так что, не страшны мне те помочи ваши и только смехом всю ту гнусность гашу, чтобы не воспылать нелюбовью к людям тем мыслью.
Такие вот дела творятся на Земле вашей, и такова их чреда вскоре совсем наступит. Не призываю я вас всех ни к чему, а только к сохранности какой и большей степени полезности от трудов своих воочию и дел, по сути своей всех разных.
Таково мое слово сегодня дня двадцать второго месяца восьмого и года двенадцатого по происшествию лет двухтысячных.
То есть дата второго рождения вашего, ибо день сей запишу я в книгу свою и ярко помечу. Буду отталкиваться от него и во всяком деле другом на то и указывать.
Что ж, люди земные. Закрываю я речь свою на сегодня, да и прощаюсь совсем ненадолго. Пусть, путь мой быстрее ляжет и вновь обернусь я мгновением. Хочу все же при делах земных быть и видеть все то творение, что только еще будет происходить на ваших и моих глазах.
Может и выгляну когда из-за тучи, а возможно, и обращусь к вам самим. Со временем план действий составлен будет и уже позже я сам с ним же и ознакомлю.
До свидания, говорю я вам всем и не желаю ничего впредь хорошего. Ибо оно у вас уже и так есть, и лучшего уже, как говорится, не будет. Только истолкуйте сии слова мои правильно и не примите, как метод наказания какого. То так славу материального в вас убираю и призываю побольше к души наклонностям обращаться. Не молиться мне, яко богу своему иль другому, а просто души свет своей видеть и по ее порыву куда идти.
Таков мой совет божеский, и он недаром сейчас сказан, и оправдан в самом времени вашего противостояния будет.
До свидания, люди, и не потеряйте самих себя. Пусть, путь среди вас всех новый ляжет, а заодно успех какой к нему приспособится. На том и аминь. Спокойствия и блага зычного вам всем желаю от обычного земного тепла и света того, простого и солнечного».
Сказал Бог речь свою и удалился, как говорят, восвояси. Что ж, его право, конечно, которого у него не отнимешь или не заберешь. Оно только ему принадлежит и годами своего личного упорства в трудах всяких он и достиг его, как всякий человек к уровню какому просто приходит.
Мы же пока таким упорством и стремлением не возобладаем и даже попыток не совершаем, чтобы хоть как-то изменить наш мир, а всякую весть, от него идущую, как чушь всеобщую воспринимаем. Противимся ей всяко и не даем саморазвиться в нас же самих.
То не наше - так многие считают и даже сейчас во время, не совсем подходящее для блаженств земных разных, к тому самому не наклоняются и только, наоборот, злосвершенствуют всем, что есть, и всячески более простому в укор какой ставят, жить по-новому поучая, уже по-своему, так сказать, ни для кого, а только для себя.