– А разбросанные документы к делу приобщили? – спросил я.
– Ну, таких подробностей я уже не помню. Там в материалах дела все написано. Да, в доме сейф обнаружили, только кода никто не знал, пришлось мастера вызывать, чтобы вскрыл. В сейфе были наличные, какие-то официальные бумаги, фотографии. К делу ничего отношения не имело.
– Профессор тогда закончил писать книгу, но рукопись пропала.
– С его имуществом сестра разбиралась, когда из Европы прилетела. Я ее хорошо помню – вся такая как кинозвезда, в мехах и драгоценностях, и говорила с иностранным акцентом. В общем, фифа. Мы стали ее расспрашивать, а она объяснила, что с братом редко общалась и о его жизни ничего не знает.
– Ее зовут Инга Росси, – сказал я. – Она уже давно в Италии живет.
– А, ну вот, значит… Наверное, у нее рукопись и осталась, или еще кто-нибудь ее забрал. Спустя несколько дней мы все свое хозяйство оттуда увезли. Сестра ни о каких пропажах не упоминала, но она вряд ли знала, что там у профессора было, они ведь лет двадцать не виделись. И вообще, она домой торопилась, сразу после похорон уехала.
– У вас был подозреваемый, Мартин Лютер Кеннет, его потом за убийство пожилой супружеской четы осудили.
– Ага, было такое. Истоны. Жуткое дело. Кеннету пожизненное дали, он до сих пор в Райкерсе. Но в убийстве профессора его не обвиняли.
– А правда, что он какое-то время считался главным подозреваемым в деле об убийстве Видера?
Фримен пожал плечами:
– Ну, всякое бывает. Видер был знаменитостью, в прессе поднялся шум, о деле все газеты писали, так что от нас требовали как можно быстрее найти убийцу. Полиция округа Мерсер подключилась, прокурор направил к нам Айвена Фрэнсиса, детектива из окружного убойного отдела, – неприятный такой тип, карьерист, с большими связями. Для него местные копы были мелкой сошкой, они с прокурором всем заправляли. Я тогда считал, да и сейчас так думаю, что Кеннет никого не убивал – ни Истонов, ни Видера. Прокурор пытался парня в убийстве профессора обвинить, поэтому остальные версии рассматривать не стал. Ну, все понимали, что это полная дурь. Кеннет умом не блистал, но только полный кретин понесет в ломбард цацки, украденные в нескольких кварталах оттуда, вместо того чтобы сбыть их с рук в Нью-Йорке или в Филадельфии. А парень наркотой приторговывал, по мелочи, и серьезных приводов у него не было. Вдобавок у него было четкое алиби, так что профессора он по-любому убить не мог.
– А в газетах писали, что…
– Вот я точно помню, что он в зале игровых автоматов сидел. Тогда еще камер видеонаблюдения повсюду не было, но три свидетеля с самого начала подтвердили, что во время убийства он там находился. А потом Айвен Фрэнсис с ними побеседовал, и они показания быстренько изменили. Ну и общественный защитник Кеннету достался никудышный – дурак дураком, никому слова поперек не скажет. Сам понимаешь, чем все это закончилось…