– Миледи Вероника… – чуть склонил голову Фредерик. – Я рад вас видеть, но, честно говоря…
– Могу я поговорить с вами наедине, ваше величество?
– Прошу, – насмешливо откликнулся император, и мы прошли в соседнюю приемную.
– Вы заверили меня в том, что я буду издавать газету и журнал. Что это дело важное не только для меня, но и для всей страны. И даже – я себе льстила, я понимаю – для вас… Однако…
– Вероника, – мягко перебил меня Фредерик. – А вы не допускаете мысли, что я просто-напросто… забыл?
Вот тут мне стало стыдно. Кровь бросилась в лицо.
– Простите, – тихо сказала я. – Просто мы в поместье – как на осадном положении. И неясно ничего…
– Как вам девчонка-журналистка?
– Она… Пишет хорошо, связана с журналистами. Толковая, дерзкая. Я довольна.
– Я предупредил ее, что если она вызовет мое неудовольствие – год рудников или огромный штраф с публичной поркой помогут ей лояльнее относиться к империи и членам императорской фамилии.
– Зачем же было вызывать стойкое отвращение к тому предмету, который она будет изображать в статьях?
– Это будет ее наказание.
– Нет, – скривилась я. – Наказание – отдельно, работа на правительство – отдельно.
– Вам виднее. Но личную присягу мне она уже принесла. То есть навредить вам она не сможет.
– Это жестоко.
– Нет. Жестоко было бы отправить ее на рудники. Куда это милое дитя после допроса в Уголовной полиции должно было попасть, – отрезал Фредерик. – А это все… Не очень приятно. Но не больше.
– И как мне теперь с ней сотрудничать? – растерялась я.
– Пусть лучше она думает о том, чем может быть полезной вам, – пожал плечами император. – Кстати, у нее прекрасные способности по чтению разума. И Милфорд хотел привлечь ее к сотрудничеству с контрразведкой.
– Пожалуйста, – посмотрела я в глаза императора. – Оставьте девочку в покое! Не надо втягивать ее в игры спецслужб. Я вас прошу.
– Договорились.
– Спасибо, Фредерик.
– Теперь, что касается важных вещей…
Я посмотрела на него с вопросом.
– Газета, – терпеливо пояснил император.
– Аааа! – глубокомысленно ответила я.
– Мне известен еще один человек, который страдает. И мучается оттого, что не при деле.
– И кто это?
– Принц Брэндон, разумеется. Я думаю, будет хорошо, если он возьмет на себя организационные процессы.
Я взяла себя в руки и кивнула.
– Отлично. Тогда берите его и возвращайтесь в поместье. С завтрашнего дня я разрешаю вам его покидать. По делам. Только в сопровождении охраны. И наследника.
– Хорошо. Только один вопрос: вы же понимаете, что газета должна быть посвящена героически раскрытому заговору?
Император поморщился: