Он протянул мне – рубашкой вверх – карту: «Вот, взгляните».
Я взял карту, перевернул ее. Это был восседающий на троне Дьявол.
«Взгляните на рисунок. Видите, какое у Люцифера лицо? Обычно его изображают серьезным, злобным. А здесь – этакий весельчак с рожками. Почти сатир. Это, конечно, не самый удачный пример авторской фантазии, но нестандартный подход налицо. Вот именно этого я и хочу от вас – нестандартного подхода».
Я вернул карту незнакомцу.
«Хорошо, – я кивнул. – Как будут готовы эскизы, я позвоню». «Я сам позвоню, – сказал незнакомец. – Я, знаете ли, занятой человек. Сегодня здесь, а завтра там. Почти как Фигаро». – «Как угодно», – я пожал плечами. «Ну а теперь, – сказал незнакомец, – перейдем к главному – к оплате…»
Я улыбнулся. Незнакомец достал из кармана блокнот и перьевую ручку, что-то быстро чиркнул на верхнем листочке, оторвал его, протянул мне: «Этого достаточно?»
Я посмотрел на сумму – она была не просто солидной, а неприлично большой.
Первой моей мыслью было отказаться – все же я никогда не был хапугой и не брал больше, чем мне причиталось. Незнакомец предугадал мое желание: «Прошу вас, только не отказывайтесь, – произнес он с какой-то виноватой улыбкой. – Мне ли не знать, чего стоят художнику творческие муки? Уверяю вас, я прекрасно знаю, что представляет собой творческий процесс, какая это нагрузка и какие порой мучения он доставляет. Ни одна сумма не способна компенсировать все это. Так что – просто примите деньги. Ну, значит, договорились», – сказал он.
Остальное вы и так уже знаете. Через несколько дней после визита незнакомца все мое тело покрыли неизвестные мне символы. Я почему-то сразу связал это именно с картами Таро и таинственным визитером, которого с тех пор я больше не видел. Хотя мне есть о чем с ним поговорить – но он словно сквозь землю провалился. Загнал меня в капкан и теперь выжидает…
Некоторое время после столь долгого монолога художник молчал. Рассказ потребовал от него неимоверных, просто нечеловеческих усилий, а ведь на протяжении последних нескольких дней он пребывал на грани нервного истощения. Еще немного – и его нервы сдадут.
– Я не буду ничего от вас скрывать, – сказала я, когда почувствовала, что он вновь способен воспринимать информацию. – Ваше положение крайне тяжелое – я даже не уверена, что смогу вам помочь. Эти символы на вашем теле – они слишком древние…
Возможно, если я смогу разобраться в их значении, тогда…
– Хотя бы попытайтесь, – сказал он. – Выясните, что со мной произошло. Я не хочу умирать от чего-то неизвестного… С детства не терплю неизвестность и неопределенность. У всего этого должна быть причина. Пусть ее не узнаю я – узнайте вы. Кто, зачем, почему… Мне кажется, это очень важно…