— Твой отец с ума сошел от волнения, — сказал Октавиан, нахмурив брови разглядывая Дженет.
— Питер, какой ты глупый, — не оборачиваясь, заявила Дженет.
Она захихикала, но смешок получился неприятным, будто бульканье. Меган засмеялась вслед за ней и взглянула на Питера. Было видно, как она счастлива, что Дженет вернулась. Он понял, как сильно она любит подругу, и это ею обеспокоило. Как он ни старался, головоломка не складывалась. Все, что происходило в этой комнате, было неправильно.
— Где ты была? — спросил Питер.
На этот раз она к нему повернулась.
Даже в тусклом свете, падающем из коридора и комнаты Меган, Питер видел пустое выражение ее глаз. Видимо, ей очень несладко пришлось, если у нее такой измученный, несчастный взгляд. Но даже это показалось Питеру странным. Дженет оглянулась на него так, как это делают слепые люди: она повернула голову к тому, кто сказал ей несколько слов, но в глазах у нее ничего не отразилось. И от нее действительно отвратительно пахло.
— Я заблудилась.
— Заблудилась?
— Да, просто заблудилась. Больше я ничего не могу сказать.
«В грузовике с мусором», — решил Питер.
Пятна на темном пиджаке служили тому подтверждением. Ее объяснения трудно было назвать правдоподобными. Он видит перед собой женщину. Из плоти и крови. С ней, без сомнения, что-то произошло, вполне возможно, она не хочет при нем говорить, что именно… но в этом-то и загвоздка.
Именно поэтому Питер считал, что здесь что-то не так. Несколько сотен лет общения с людьми наделяют редкой наблюдательностью, что по-прежнему позволяет видеть и простые вещи.
Войдя в квартиру, Дженет даже не посмотрела в его сторону.
Однако она сразу же поняла, кто он такой, узнала его, увидев лишь краем глаза. Она чувствовала себя при нем совершенно спокойно, так, словно его и не было вовсе, настолько спокойно, что назвала по имени. Ее даже не удивило, что он находится в их квартире в пять часов утра.
Сразу его узнала Друг ее отца, детектив. Никаких проблем. Все понятно, верно?
Неверно.
Питер редко фотографировался и совершенно точно знал, что у Фрэнка Харриса нет его фотографии.
И они никогда не встречались с его дочерью.
Мэнни Софес никак не мог прийти в себя, он весь трепетал от восторга, глядя на обнаженную Кармелу. Она подошла к двери и закрыла ее на замок. Мэнни казалось, что ее улыбке как будто мало места на лице, такая она была широкая. Кармела медленно провела руками по своему телу и подошла к его кровати.
— Детка, посмотри, что у меня есть.
Она с удовольствием разглядывала его готовый к действию член, от чего он становился еще нетерпеливее (если такое возможно).