– Вам плохо?
– Тсс… Ходят…
– Что ходит?
– Два ходят…
Я нагнулся к лунке и увидел: два «лаптя» презрительно толкают носом красного червяка. Я тоже лег, и уж не помню, сколько времени мы наблюдали, как озерные полосатые тигры лениво ходят между камышинками.
Есть у лунатиков теории, подкрепленные практикой. «Рыба найдет рыбака» – так считает один и ставит палатку с печкой около ног. Другой уверен: «Рыбу надо искать» – и целый день ходит, рубит и сверлит лед, червяка греет дыханием, бегает около лунки – греется сам. А когда начинают «цыплят по осени считать», оказывается, у обоих десятка по три «которых жарят».
В нашей компании больше всех ловят водитель троллейбуса и министр. Министр имеет японскую леску и знает какие-то тайны, а водитель – потому, что у него скорая шоферская реакция на подсечку. Мы с сапожником всегда ловим меньше других, потому что среди лунатиков числимся в ротозеях и всегда зеваем поклевки. Но зато мы видим, как вороны у брошенных лунок крадут окуней. Видели: лисица вечером обходит лунки и подбирает все, что забыто или забраковано по причине малых размеров. Один раз увидели выдру. Она отряхнулась у проруби, долго с любопытством глядела на рыбаков, потом что-то в воде заметила и нырнула…
Дни первозимья красками не богаты. Белая земля, белое небо, бурая, белым припорошенная полоска леса. Но если в середине дня приглядеться, заметишь едва уловимые краски. И только чутьем угадаешь: осина, сиреневые расплывы молодого ольшаника, желтовато-зеленый оцепеневший пух лозняка, темные острова сосен и отчаянно-рыжие камыши. Но чуть снежок – все замутилось, все краски смешались в одну чуть приметную полосу на границе земли и неба. В такие часы почему-то особенно яркими кажутся живые плавники окуней. Кинешь рыбу на снег и не можешь глаз оторвать от огненных перьев. Окунь прыгает, покрывается белой мукою рыхлого снега и замерзает в какой-нибудь странной позе… Эти картинки на озере достаются зевакам. Серьезный рыбак все это давно уже видел, и не так уж важно ему, как исчезает лес в снегопаде. В снегопад хорошо начинает ловиться плотва. У плотвы в снегопад появляется аппетит. И еще зорче глядит охотник на дрожащий конец маленькой удочки.
А день кончается. Лес сделался синим. И по озеру потекла синева.
Вот уже кто-то кричит:
– Ерш!
И все сразу зашевелились, начинают складывать удочки, считать и прятать в ящики рыбу. Клюнул ерш – значит, вечер, значит, плотва и окунь ловиться уже не будут.
Чуть ли не у автобуса встречает лунатика кошка. А дома встречают насмешкой: «Ну-ну, ну покажи рыбу». Тут следует честно признаться: «Ерши и немного мелочи…» Зато если пара-тройка «лаптей» попалась, можно соврать, что «из-за этой чертовой лески вот такая сошла!» Не важно, что этому верит только шестилетний сынишка. Вся семья в этом случае собирается возле таза с водой и будет глядеть, как окуни оживают. Странная штука: мерзлые, стучавшие в ящике окуни оживают – плавают, бьют хвостами в тазу. Теперь предстоит самая черная из работ – чистить рыбу. Тут все решают семейные отношения. Очень часто бедный, замерзший рыбак слышит: «Сам ловил, сам и чисть». Берется, чистит. А что делать лунатику?